- Я вам потом объясню. Давайте я возьму просто "Иван". Пойдёт?
- Пиши. - согласился полковник.
Я подмахнул лист новым моим именем и отдал его Громову. Он аккуратно всунул его между газетными страницами.
- Вот теперь всё. Я займусь твоими делами, ты спокойно служи. Малова завтра заберут из оркестра, больше он пакостить не будет.
- А куда его? - не удержался я от вопроса.
- Точно не знаю, куда-то в Среднюю Азию. Хотя, по мне, заслать бы его куда-нибудь за Полярный круг, охолониться!
- А может и надо было... - соглашаюсь.
-Да где первое место нашлось, туда и отправят. - с досадой говорит Громов. - Вернёмся к нашим делам. Если ты мне понадобишься, я свяжусь с тобой через Павла Васильевича. Но, скорее всего до субботы не увидимся. А в субботу я приду в ГДО.
Он повернулся к собачьему городку, где Линда добросовестно трудилась на тренажёрах, не нуждаясь ни в чьих подсказках или командах.
- Линда, на сегодня хватит! - не особо повышая голос сказал Громов, но собака его услышала. Всё это время, когда она, казалось бы была занята только своими тренажёрами, она контролировала ситуацию.
Взяв последний барьер она подбежала к хозяину, радостно виляя хвостом и улыбаясь во все свои тридцать три зуба. Или, сколько их там у собак?
- Хорошо поработала? - потрепал её по загривку Громов.
Овчарка задрав голову выдала целую фразу, стараясь выговорить человеческие слова. Получилось забавно и я, не выдержав, засмеялся. Она тут же резко повернула голову в мою сторону, как бы желая убедиться, кто тут осмелился над ней смеяться.
- Ну, а что, у тебя смешно получилось! - ответил я на её немой вопрос.
Она повернулась к хозяину словно спрашивая: " Это кто такой вообще?" Громов её прекрасно понял и ответил:
- Ну иди, познакомься! Разберись, что за человек.
Линда сделала пару шагов ко мне и пригнув голову к земле стала принюхиваться.
- Привет, красавица! - как можно спокойнее сказал я. - Я вижу, что ты очень умная девочка. Я таких люблю. Уверен, что мы с тобой подружимся. Ну иди поближе, я тебя поглажу.
Линда сделала ещё шаг и потянулась сильнее. Наши носы почти соприкоснулись. Я медленно поднял руку и опустив на её шею, стал тихонько поглаживать. Потом слегка потрепал её по загривку и положил руку на голову. Я вспомнил, как все животные прекрасно чувствовали энергию рейки, когда я проводил сеансы с кем-нибудь. И кошки, и собаки пытались поближе оказаться возле моих рук, чтобы энергия, идущая от них, хоть немного досталась и им, а наш попугай вообще сел сверху на ладонь и согнать его не было никакой возможности. Сейчас же я направил весь луч на голову овчарки и она даже прикрыла глаза от наслаждения. А когда прекратив мгновенный сеанс уже спокойно и без всякого опасения потрепал её за уши она уткнулась мордой мне в колени.
- Линда, ты ли это?! - изумление Громова было неподдельным. - Первый раз вижу такое. Никогда она себя так не вела с незнакомым человеком.
- Так а мы с ней уже познакомились, да, красавица?
Линда выдернула голову из моих коленей, лизнула меня в нос и выразила свой восторг повторив ту же фразу, что говорила только что своему хозяину.
- Собакам не нужны долгие дебаты, чтобы понять, с кем они имеют дело. - сказал я Громову. - В природе у них нет на это времени, нужно за секунды понять кто перед тобой - друг или враг. И если она решила, что ты друг, она уже никогда не изменит своего мнения и будет любить тебя всегда, каким бы ты ни был.
Громов молча смотрел на меня и в его глазах читался вопрос:" Откуда ты всё это знаешь? Кто ты вообще такой?"
Глава 5
- Вчерашнее мероприятие закончилось поздно, ну ты же сам знаешь, поэтому он будет только ближе к вечеру. Ему что-нибудь передать?
- Ничего не нужно. Я просто хотел спросить какое впечатление у него от нашей игры. Он ведь столько групп слышал и может сравнить. А мы первый раз играли в таком зале, а для солистки вообще первое выступление в жизни!
- Да ты что? - удивился парень. - Я слышал вас вчера, конечно
ещё раз прочитал бумагу, взял протянутую ему суровым капитаном ручку и размашисто расписался. Потом поднял глаза, нашёл взглядом скромно стоящего в последнем ряду в углу Малова с тарелками в руках и спокойно сказал.
- Малов, отдай тарелки Студникову. Ты поступаешь в распоряжение этого капитана.
Малов замер, растерянно глядя на обоих капитанов, потом засуетился, не зная куда положить тарелки. Все музыканты вывернув шеи назад молча глядели на него.
Наконец Сашка сообразил положить тарелки на пол у стены и робко приблизился к капитану.
- Наденьте шинель, рядовой Малов! - услышали мы наконец голос незнакомого капитана.
Малов прошёл в нашу мини-гардеробную и после недолгого копания в куче висевших шинелей выудил свою. Но когда он вышел и начал её натягивать на себя капитан остановил его:
- Нет, эта шинель не пойдёт. Она только для музыкантов. Наденьте общевойсковую, в которой вы приехали из Союза.
По оркестру прошелестел шёпот. Только теперь до всех стало доходить, что происходит.
- А он разве не музыкант? - подал голос Студников, самый почему -то всегда смелый. Промолчал ведь не только дирижёр, который уже был в курсе, но и старшина оркестра.