- Я?
- Не хочешь его послушать?
Хочу. Но Ох как-то вдруг все это.
- А без ошейника никак нельзя? спросила я. Говард, ты же сам знаешь, как он работает. Даже не на оборот настроен, а на то, что ему предшествует. При любом заметном возбуждении бьет зарядом.
Говард глянул на меня искоса и тихо заржал.
- А пусть не возбуждается.
- Говард!
Я же не о том! Да чтоб тебя!
- Оди, без ошейника никак нельзя, - сказал он.
- Но это же музыка! Творческий процесс, вдохновение! Он будет играть, а его ошейник за это душить будет!
- Оди, ну придумай что-нибудь, - Говард пожал плечами. Только за безопасностью смотри сама. Если что, я с тебя спрашивать буду. Там куча людей Тебе же тоже не нужны неприятности?
Даже так? «Придумай?» Он даже подозревает, что я придумать могу? Значит Говард и сам не верит в его виновность. Только прямо ему не сказать Хорошо, я придумаю. Пойду и буду следить.
* * *
- Господин Лаубе! радостно поприветствовала я. У меня для вас несколько новостей! Во-первых, у вас, скорее всего, есть брат!
Он поднялся, когда я подошла. И как-то неуверенно дернулся, тряхнув головой.
- Брат? Что вы говорите Подождите, а у вас это скрипка, да?
- Ваша мать призналась, что родила двух детей, - сказала я. Но второй умер. Хотя я думаю, что он все еще жив, и даже, что это он сейчас убивает людей
- А-а - сказал Людвиг рассеянно.
Я понимала, что он только на скрипку смотрит. Его больше ничего не интересует сейчас. Вот же балда! От этого ведь его жизнь зависит!
Хорошо.
- Вот, возьмите, - я просунула скрипку в окошечко, куда подают еду.
Он подхватил и прижал к груди, так бережно и нежно, словно потерявшегося котенка.
Я смотрела на него не знала, смеяться или плакать. Есть ли смысл ему хоть что-то еще сейчас говорить, или все, он уже в своем мире, пусть поиграет для начала, если так хочет?
- Простите, - словно очнулся он. Вы ведь что-то говорили, я
- Да ничего, - я улыбнулась. У вас сегодня концерт, так что репетируйте. Одного вас не отпустят, конечно, отведут под конвоем. И ошейник придется надеть. Вы ведь не откажетесь?
- Играть? удивился он.
- Надеть ошейник.
Он сдвинул брови, словно стараясь понять.
- Этот ошейник такой какой надевают на оборотней, чтобы сдержать оборот? Чтобы я никого не убил?
- Да, - сказала я.
- Хорошо, - согласился он. Так будет лучше.
- Но вам следует понимать, что ошейник реагирует на любое эмоциональное возбуждение, и может сдавить вам горло.
- Но ведь не задушит?
- Нет, - я качнула головой. Но сознание потерять можете. Так что играйте поспокойнее.
Он фыркнул.
- Попробую Главное вырубиться в финале концерта, а не в начале. Если в начале, публика будет
недовольна. А если в конце, на финальных нотах коды то даже эффектно выйдет. Особенно, если меня потом вынесут со сцены на носилках. Во все газеты попадет.
- Господин Лаубе!
Что он несет?!
Но он только спокойно и мягко улыбался. И я не могла понять, серьезно он это, или шутит? Очень похоже, что серьезно. Где-то на грани. Но так ведь нельзя!
Моргнула, пытаясь прийти в себе. Собраться. Главное ведь не это.
- Я все понял, леди Одетта, - сказал он. - Не волнуйтесь.
Хорошо.
О главном.
- Ваша мать сказала, что у вас был брат, - сказала я. Она сказала, что родила двойню, но один умер - я смотрела на него, видела, как он хмурится, очень сложно было это говорить. Умер сразу после рождения. Но мне отчего-то кажется, что это не так. Что второй ребенок жив, и у вас есть брат.
Людвиг долго молчал, только задумчиво поглаживал свою скрипку.
- Вы хотите сказать, что это действительно могу быть не я?
Он напряженно вытянулся.
- Да.
И отвернулся. Ушел даже, сел на скамейку подальше к стене.
- А вы никогда не встречали человека, который был бы похож на вас? спросила.
Он покачал головой сначала. И вдруг вздрогнул.
- Знаете, - облизал губы, выпрямился даже, - когда-то в детстве я видел рядом с нашим домом мальчика он такой я словно в зеркало смотрелся, только одет иначе. Я хотел подойти, но он убежал. Я спрашивал мать потом, но она сказала, что мне показалось, чтобы я не выдумывал. Потом я даже начал думать, что действительно показалось. Но сейчас
Вот это отлично!
- А как он был одет? спросила я.
- Да обычно, - Людвиг пожал плечами. Просто, но аккуратно, словно сынишка какого-нибудь мелкого лавочника.
- И сколько вам было тогда?
- Года четыре, наверно. Слишком мало, чтобы помнить подробности. Может быть, это вообще мне приснилось?
- Может, - согласилась я. Если бы нам найти хорошего менталиста, он, вероятно, смог бы прочесть ваши воспоминания. Но я, к сожалению, некромант. Я передам Говарду, может быть, он что интересное нароет.
- А я могу тут немного порепетировать? осторожно спросил Людвиг.
- Можете, - сказала я. У вас вечером концерт.
7
Я слышала, как он плещется там, довольно пофыркивая.
Одежду ему принесли свежее белье, концертный костюм, лакированные туфли. Я видела, как Людвиг едва не подпрыгивает от радости, глаза блестят.
- Я уж и не надеялся, - сказал он.
Как мало нужно человеку
Потом, помывшись, натянув штаны и рубашку, он открыл дверь. Такой взъерошенный еще, волосы мокрые, в разные стороны торчат Совсем мальчишка. Взялся за бритву. Надо сказать, щетина у него отросла заметная.