- Ладно, это ни к чему, - она стирает широким движением со щёк солёные дорожки. Я справлюсь.
- Ты остановила Конец Света, что тебе какая-то вертихвостка! поддержала Наташа.
- Тоже верно. Я пойду, пожалуй, у меня тренировка по расписанию, - Алиса споласкивает кружку и ставит её на место.
Пеппер идёт вслед за ней, ссылаясь на неотложные дела, которые пришлось бросить ради чашки чая и хорошей компании, поэтому Романофф остается в одиночестве. Она наливает себе ещё чай из пузатого прозрачного чайничка и придвигает ближе коробку с тортом.
- Что у нас опять происходит? спрашивают от двери. Наташа поднимает глаза на Роджерса, и, повинуясь какому-то странному чувству, пачкает губы в креме и медленно слизывает белую массу.
- У нас чаепитие, Стив. Просто три женщины на кухне и тортик. По крайней мере, так было.
- О, значит, я могу составить вам компанию, если все разбежались?
- Конечно, - Наташа прикрывает глаза, снимает пальцем пышную шапочку взбитых сливок и отправляет в рот, слыша, как сдавленно дышит Роджерс, судорожно хватает первую попавшуюся чашку с полки и падает рядом на диван.
- И всё же, что у нас происходит? Почему наша Ал ходит с таким видом, словно нам стоит запереть её в комнате и передавать еду через маленькое окошечко?
- У нас происходит ревность. Вернулась Барбара Морс, бывшая жена Клинта, и они встретились. И не очень удачно, Бобби назвала её малолеткой и Хорошо, что они не подрались, но Клинт уже спрашивал, где можно достать поддельные документы. Когда она пришла ко мне за советом, то я не знала, что ей сказать.
- Да, трудно с дочерью, когда она девятнадцатилетний боевик.
- Ты всё ещё думаешь об этом? Наташа оставила в покое верхушку торта и вытерла липкие пальцы о салфетку.
- Да, думаю, - Стив отрезал сладкий кусок с нетронутой стороны.
Он думал, конечно же, он думал. Однажды, когда у Шутер был План, она спросила, хотел бы Стив быть её отцом. И он ответил, что был бы рад иметь такого ребёнка. И думал об этом постоянно: когда девушка упала в обморок от нервного истощения, когда ринулась в последнюю схватку с прошлым, когда послала прощальное Спасибо, когда её настигала смерть. Алиса должна была умереть. Алиса должна была родиться заново и стать кем-то другим. Но во всех Вселенных, во всех вариантах событий она должна была стать их с Наташей общим ребёнком. Он даже представлял, как будет вставать к ней по ночам, как будет учить её, как они будут играть и гулять вместе. Он представлял, что его девочка никогда не испытает недостатка родительской любви, чтобы ни случилось, он обязательно находил бы для неё время и силы. Это ведь ребёнок, таких, как она, война должна была касаться в последнюю очередь. И если бы красноглазое безумие вылезло на поверхность, он ни за что бы не оттолкнул, и не позволил бы кому-нибудь обидеть свою девочку. Будто общий ребёнок смог бы привязать к нему Наташу.
Нет, не нужно думать, что он не был уверен в чувствах женщины, да и о каких чувствах можно говорить? Они вместе уже чуть больше полугода, а название тому, что связывает их, дать
не могут. В любовь Наташа не верит, тогда, симпатия? Нежелание оставаться одному? Тяга к экспериментам? Они ходят в театры и в кафе, они смотрят вместе кино, посещают выставки. Они иногда спят вместе. Но ни слова о любви, о взаимных чувствах, ни слова о том, что бы могло их связывать. Стиву больно, только недавно поборовший алекситимию, он боится вновь потерять возможность испытывать эмоции.
- Я боюсь, что она может наделать глупостей. Не хочу, чтобы она снова молчала и глотала свои таблетки, - говорит Наташа.
- Самое главное, чтобы Клинт не давал ей повода, а с остальным она справится.
- А что бы ты сделал? женщина неожиданно повернулась к нему. Представь, что мы попали в такую же ситуацию, и в моей жизни неожиданно возник бывший любовник, - длинный пальчик с аккуратным ноготком вновь смазал взбитые сливки с шоколадной верхушки и размазал по малиновым губам. Что бы ты сделал, Стив?
- Ничего, - пожал плечами Стив. Я бы дал тебе возможность выбрать. И если бы это был не я, то сделал бы всё, чтобы ты передумала.
- Смелое заявление
***
Когда над её домом резко темнеет небо, и яростные вспышки слепят глаза, Джейн понимает, что это Тор, и то, что они давно ждали, но боялись дождаться, свершилось. Сильнейший дождь обрушивается на землю, ураганный ветер швыряет незакреплённые вещи по двору, и ей страшно выйти за дверь, хотя она и понимает, что разбушевавшаяся стихия её не тронет. Тор никогда не сделает ей больно. Сознательно, Тор никогда не причинит ей зла.
Недалеко от входа раздаётся грохот, Джейн даже зажимает руками уши, кажется, что барабанные перепонки не выдержат, разорвутся. Весь мир разорвётся, горе и скорбь выжгут его дотла. Она торопливо одевается, хотя даже плотный дождевик не спасёт её от всего того сумасшествия, что творится в этот миг. И выходит встречать Тора. За плотной завесой дождя не видно дальше вытянутой руки, но очередная ослепляющая вспышка показывает одинокий силуэт, застывший с краю. Скользя по влажной, хлюпающей земле, она бежит к нему.