Я скосил взгляд и понял, что это не рука, а лапа. Серо-зелёная, влажная, когтистая лапа с пятью уродливыми пальцами.
Тогда я повернул голову и посмотрел назад и вверх. В ответ на меня уставились жёлтые нечеловеческие глаза. Потом открылась наполненная мелкими острыми зубами пасть и доверительно сказала:
Ква.
Ква, обескураженно повторил я.
И как будто это был какой-то пароль, тварь подхватила меня, забросила на плечо и огромными скачками понеслась в лес, в самую топь.
Морти!
Хозя-а-аин! услышал я сразу ставшие далёкими голоса.
Но даже не нашёл сил крикнуть в ответ.
Глава 34
Это, конечно, круто, что восстановление пошло, только что толку? Будь наш путь усеян горящими факелами, я бы чего-нибудь сотворил, но похитившая меня тварь неслась через глухую темноту, причём с такой скоростью, что я каждую секунду ожидал удара о дерево. Тварь прыгала, со звонкими шлепками отталкиваясь от трясины, и время от времени издавала мечтательное: «Ква-а-а»
Вот тебе, Морти, и лягушки, о которых Мелаирим говорил в самом начале, предостерегая Талли. Ты тогда ещё удивился: мол, надо же, такая серьёзная девушка, а лягушек боится. Теперь я тоже буду бояться лягушек, вот зуб даю, от одного слова содрогаться стану. А ведь Мелаирим ещё упоминал жаб
Ну-ка, Морти, напряги голову. Чем лягушки отличаются от жаб? Ты, конечно, городской житель, и тех и других видел только на картинках, но А, о чём я говорю?! Разве хоть одно из известных мне земноводных чем-то напоминает эту тварь?! Скорее всего, в этом мире нет ни обычных жаб, ни лягушек,
а есть вот такое вот уродство, и моя новая лингвистическая база запихала слова, их называющие, в самые подходящие из пустующих ячеек.
Я старался лишний раз не дёргаться, потому что когтистая лапа сильно давила на мою поясницу, и было такое мерзкое ощущение, что это ещё не предел. Одно движение и меня порвут на части. Держать голову ровно получалось с трудом: лягушка скакала ни разу не плавно, и от каждого скачка меня мотыляло, как известно что в проруби. Да и чувствовал я себя примерно так же.
Хотя магический ресурс увеличивался. «Интерфейс», видно, демонстрировал мне это, чтобы хоть как-то подбодрить. Эх, лучше бы матчасть мне подкачал!
Лягушка просторечное название младшего амфибиона. Древнее тотемное животное Воды, предмет культа, ныне просто хищный зверь. Едят насекомых, птиц, мелких зверей, изредка людей. Не воспринимают как пищу магов Воды, могут им подчиняться. В отсутствие мага Воды стая лягушек выбирает себе лидером жабу.
Потрясающе! Изредка людей. Изредка! Интересно, то, что со мной сейчас происходит, это «изредка», или как? И раз уж пошла такая пьянка, может, мне и про жаб расскажут?
Но «интерфейс» не успел рассказать мне о жабах. Лягушка с победоносным «ква-а-а!» выскочила на поляну и бросила меня на землю. Я прокатился несколько метров и сел, пытаясь сфокусировать зрение. Картинка перед глазами всё ещё прыгала по инерции.
Постепенно взгляд обрёл ясность, но лучше бы он этого не делал.
Ква! орал мой похититель, прыгая и колотя себя в грудь кулаками. Ква-а-а!
Он явно очень собой гордился. А в вялых поквакиваниях остальных слышались завистливые нотки.
Да, остальных. Поляна, на которой я сидел, была заполнена такими же лягушками. Одни сидели, уперев лапы в землю перед собой, другие, сгорбившись, стояли. Их жёлтые глаза смотрели на меня, ничего не выражая. Мертвые, жуткие глаза, словно бы светящиеся в темноте. На самом деле они не светились. Просто пока меня похищали, на небе набухла жёлтая, наполовину откушенная луна, и её свет заливая поляну, отражался в страшных глазах.
Вдруг послышался удар. Такой мерзкий, будто мешок с недельным трупом сбросили на землю. Лягушки засуетились, заквакали. Я повернул голову туда, откуда послышался звук. Лягушачье собрание спешно расступилось, и я Я увидел жабу.
Подсказок «интерфейса» не понадобилось, я просто знал, что это болотное чмо (да простит меня Огонь за выражения) жаба. Потому что если бы это была ещё не жаба, а какой-нибудь преджабник дожабьего типа, Вселенная бы попросту рухнула.
С первого взгляда существо напоминало маловразумительную кучу навоза. Однако если присмотреться, то можно было различить уродливую голову, бесформенное туловище, к которому голова крепилась без всякой шеи, сильные, жилистые перепончатые лапы, довольно, впрочем, короткие. Только ног было не видно, как будто жирное брюхо их полностью скрыло. Кожа твари была покрыта омерзительными бородавками.
И вот тут «интерфейс» робко высказался:
Жабьи бородавки содержат опасный яд, который при попадании на кожу вызывает сильное раздражение, а впитавшись в кровь, убивает, отделяя душу от тела.
Жаба прыгнула. Жутко и нелепо смотрелся этот прыжок. Тварь подлетела на несколько сантиметров, взмахнув лапами, переместилась чуть вперёд и грохнулась с тем же, знакомым уже звуком. Бородавки заколыхались, и я с трудом подавил тошноту.
Ква-а-а! утробным басом выдала жаба, глядя на меня. У неё глаза были оранжевые, но такие же мёртвые и жуткие, как у лягушек.
К жабе, приседая и приплясывая, подскочил мой похититель и суматошно заквакал. Жаба слушала его недолго. Похоже, доблестный поступок не вызвал королевского восхищения. Лягушонок только квакнуть успел, когда жаба схватила его и запихала в свою огромную пасть. Зубы сомкнулись на дёргающемся теле, что-то хрустнуло, и лапы, только что бешено дрыгающиеся, обвисли.