Что же дальше будет? Не замахнулись ли мы на непосильное предприятие? Я-то полагал увидеть обычный деревянный домик у дороги, с выбитыми окнами, бутылками и окурками на полу и грязным, вонючим матрасом на продавленной панцирной кровати. Не знаю уж, откуда в голове такие образы взялись.
Я повернул голову, полюбовался профилем Натсэ. Она смотрела вверх с таким выражением, будто забор бросил ей вызов.
И что будем делать? спросил я о том, что надо было
выяснить ещё дома. Какой план?
Глава 17
Восхищаться мне помешал неожиданный пикантный момент. Юбка у Натсэ была слишком откровенной для таких прыжков, а я стоял слишком близко к забору. Конечно, я не далее как этим вечером уже видел Натсэ вообще без всего, но есть такие моменты, когда сердце останавливается. Без вариантов.
Хозяин! вернул меня к жизни громкий шёпот сверху. Дальше будут ворота. Я открою.
Натсэ, только что лежавшая, распластавшись животом, на вершине забора, исчезла. Я медленно пошёл вдоль забора, для верности ведя по нему рукой. Пока шёл, думал. Что же это за Орден Убийц такой? Сделал себе в магической памяти пометку: разобраться. Я не мог понять, как Натсэ, обладающая такими талантами и давайте уж начистоту такой внешностью, дошла до рынка рабов и цены в один дилс.
Наконец забор закончился. Вернее, перешёл в ворота. Тяжеленные такие, дубовые ворота, тоже довольно высокие. Небось и охраняются с той стороны будь здоров. Может, у Натсэ и не выйдет ничего
С той стороны что-то стукнуло, брякнуло, потом скрипнуло, и одна створка приоткрылась. В просвете я увидел силуэт Натсэ и скользнул туда. Протиснулся мимо неё, на миг ощутил её дыхание.
Всё чисто, сообщила Натсэ, закрывая створку.
Спорить я с ней, конечно, не стал. Но три трупа лежали на земле, на каменном крыльце сторожки застыли ещё двое: один ещё корчился, но затих как раз когда мой взгляд на него упал.
Чисто так чисто, верю на слово.
Натсэ показала пальцем вниз. Я опустил взгляд, увидел свои сапоги и рядом её босые ноги. Дошло. Разулся. Дальше пошли босиком, тем же порядком: Натсэ первая, я следом.
За стеной располагался небольшой сад, возможно, фруктовый, кто его знает. Сейчас все эти невысокие деревья, скрывающие за собой дом, цвели, и у меня то и дело свербело в носу. Неудержимо хотелось чихнуть. Когда я уже почти сорвался, Натсэ быстро повернулась, одной рукой зажала мне нос, другой рот. Я чихнул почти беззвучно. Чувство было такое, словно в голове что-то взорвалось. Я осоловело заморгал, потом, придя в себя, кивнул. Руки исчезли, я осторожно вдохнул.
Дом «вампира» был странным. На мой вкус. Приземистый, одноэтажный и при этом длинный. Огромные окна тянулись по всему зданию, из них ярко освещено было только одно. К нему мы и подкрались.
Окно начиналось как раз на уровне моего подбородка. Натсэ пришлось привстать на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь. Секунды ей хватило сориентироваться. Она опустилась обратно и кивком пригласила посмотреть меня. Я приблизился к окну.
От увиденного мне в первый миг сделалось дурно. Во второй миг захотелось разбить окно, забраться внутрь и Не знаю. Что-нибудь страшное сделать.
Я увидел большую комнату, богато обставленную. Ну, наверное, богато. Диваны и кресла выглядели недешёвыми, стулья с резными спинками тоже, люстра со свечами Да и ковёр на полу, тёмно-красный (ох, чую, не просто так!), наверняка стоил немало. Как и здоровенный камин прямо напротив окна, в котором жарко пылали дрова.
На ковре лежала Ганла. Она лежала на боку, закрыв голову руками, подтянув колени к груди, и, судя по тому, как дрожало её тело, плакала. Из одежды на ней было только нижнее бельё, но я даже не знаю, каким нужно быть ублюдком, чтобы, глядя на неё сейчас, испытывать возбуждение.
Наверное, таким, как этот лысый. Он тоже был в трусах и самозабвенно танцевал, стоя над несчастной. В правой руке он держал длинный чёрный хлыст.
Прежде чем Натсэ дёрнула меня вниз, я успел заметить источник музыки. Возле камина на стуле сидел бледный парень, чем-то неуловимо похожий на «вампира», несмотря на длинные, до плеч, засаленные волосы. Он играл на контрабасе и, кажется, вообще не интересовался происходящим у него под носом.
Окно заговорено, звук не проходит, зашептала Натсэ, когда я пригнулся рядом с ней. Сколько охраны в доме, я не знаю. Вам лучше остаться здесь.
А ты? вырвалось у меня. Ты что будешь делать?
Войду в дверь, доберусь до комнаты, убью музыканта, вырублю лысого, заберу девчонку, вернусь, отрапортовала Натсэ.
А лысого не убьёшь? уточнил я.
Нельзя. Если он умрёт, девчонка тоже умрёт. Раб не может пережить хозяина. Ошейник высасывает душу. И если он очнётся и
произнесёт формулу отречения, она тоже умрёт. Но я легко смогу выключить его на два-три часа. Вы ведь уговорите Мелаирима снять с неё ошейник?
Уж будь уверена, сказал я, стукнув себя кулаком в грудь.
Натсэ кивнула:
Подождите меня у входа. Я быстро.
Мы вернулись к крыльцу, и Натсэ подошла к двери. Дёрнула, толкнула заперто. Тогда она закрыла глаза. Её пальцы вцепились в дверную ручку. Сначала я думал, что мне показалось, потом понял: дверь действительно чуть заметно трясётся. Натсэ как будто сама дрожала мелкой дрожью и сообщала движение двери.