Если первый удар произошёл раньше расчётного времени, то может это и к лучшему? Может быть, пронесёт? Всплеск активности понизит давление в коре и большой беды не случится?
Нам остаётся надеяться на чудо, ответила Эра. Надо срочно связаться с капитаном. На мой взгляд, пора сворачивать вахтовый лагерь. Похоже, мы не успеваем спасти аборигенов... Самим бы выбраться.
Я уже связался, буркнул Эст. Сейчас голо на громкую поставлю...
Посередине зала докладов замерцала голограмма руководителя экспедиции.
Эра! Без паники! голос Будата спокоен и строг. Сейчас происходит извержение вязкого типа, оно не представляет большой опасности ни для местного населения, ни, тем более, для нас. Просто потому, что длится недолго. Базальтовая пробка с минуты на минуту перекроет жерло, и извержение на время прекратится. Я вижу рядом с тобой Эста, а где Йид. Я с ним разговаривал полчаса назад. Он меня успокоил, сказав, что вот это безобразиепродлится не больше двух часов, давление в магме спадёт и будет перерыв на несколько часов, но потом давление опять поднимется и тогда последует такой удар, что тут живого места не останется. Йид уверяет, что, судя по датчикам слежения, может и больше суток. Вероятность не сто процентная, но высокая. К тому же до этого у вас ещё есть несколько часов.
Голограмма показывала, как Будат в раздумье теребит окладистую белую бороду. Наконец, он продолжил:
Я сейчас опущу нашу лоханку где-нибудь рядом с Акротири, и надо будет как-то организованно заполнить анабиозные камеры... Нуль переход штука до конца не изученная, что там происходит с организмом наши головастики так и не разобрались.
Легко сказать «организованно заполнить»! мы же тогда и половины местных погрузить не сможем, голос Эры задрожал от возмущения. Они же передерутся... Поубивают друг друга, тысячу демонов мне в сопло!
Вот ваша задача и будет в том, чтобы так организовать посадку на челнок, чтобы успеть переправить на корабль как можно больше пассажиров. На борту останутся только двое, остальные двенадцать будут работать на приёме и размещении. В случае беспорядков, выявлять смутьянов и обездвиживать. Надо постараться их не убивать, всё-таки именно смутьяны и бунтари движущая сила любого общества. Да, будут жертвы, но тут уж выбирать приходится только между гибелью всех, либо спасением хоть части. Если предложите что-то принципиально возможное и главное безопасное, готов рассмотреть, но торопитесь, временя на исходе.
Изображение командира дрогнуло и растаяло в воздухе.
***
Тёмные тучи опустились на Тиру. Несмотря на разгар светового дня над островом царил почти вечерний сумрак. На рыночной площади толпились взволнованные горожане. В свете факелов судорожно метались по стенам домов беспокойные тени. Первые удары стихии не причинили большого вреда. Побило крыши, обвалились самые ветхие стены, просели некоторые улицы, разорванные глубокими трещинами. Тем не менее, граждане вольного города Акротири были напуганы сверх всякой меры. Особенно напугало жителей происшествие с египетским купцом, которого извержение застигло на выходе из гавани. Его эпакриду[24] настиг крупный обломок скалы. Несмотря на сработанную из прочного ливанского кедра обшивку, судно быстро затонуло. Команде повезло, что они не успели отойти далеко от берега и практически все сумели выбраться. Это происшествие остановило остальных купцов от бегства. Удар вулканических бомб пришёлся большей частью на акваторию и часть побережья вне порта, что породило надежду сохранить жизнь и имущество, оставшись на острове.
К закату граждане города собрались на рыночной площади. Ропот возмущения висел над толпой. Народ Акротири выражал резкое недовольство жрецами, которые должны были молитвами и ритуалами ограждать народ от буйства стихий. Сегодняшние события продемонстрировали провал жреческого сословия и повергли в шок всё население без исключения.
Разве мы не жертвовали богам таланты из наших доходов? вопрошали купцы.
Да, мы тоже делились с богами рыбой и моллюсками, вторили им рыбаки.
Мы тоже никогда не жалели ни вина, ни зерна, поддерживали земледельцы.
Плохо молились
наши жрецы, почти хором кричали собравшиеся. Великая мать Кибела, встряхнув наш милый остров, сказала, что недовольна.
На высокое крыльцо святилища Кибелы, освещённое огнём храмовых светильников, вышла главная жрица. Великая и ужасная Шумукан, Вверх поднялась её рука, призывая к вниманию. Подождав, пока толпа успокоится и затихнет, она начала медленно и напевно:
О граждане славного острова в море зелёном лежащего,
Я, что молилась всечасно бессмертным богам за здоровье, и благо.
К вам обращаюсь сейчас я с призывом к совместной молитве.
Я говорю вам колени свои преклоните, взгляд свой направьте в себя,
Вспомните, о, дорогие собратья, так ли безгрешны вы были?
Народ не проникся пафосом гекзаметра. На колени никто не опустился. Зато из толпы раздались крики:
Почему боги прогневались на нас? Они требуют новую жертву? Мы давно не жертвовали крови.
Разве мало у нас сильных юношей и прекрасных дев? закричал кто-то из глубины толпы. Нужна кровавая жертва, достойная Великой Матери Кибелы.