Нет. Просто я призову свою стихию. И обрушу ее на нас. К твоему сведению, лужи тут небольшие, зато в метре от меня крышка от канализационного люка. В общем, дернись и будешь года три в своей глуши сорта мыла разрабатывать. Йехар с Глэрионом а у вас тоже перспектива в своем роде. Нечисть вас точно будет бояться в два раза больше.
Странник посмотрел на меня со священным ужасом. Веслав усмехнулся напряженно, но почти добродушно.
А ты хоть сама уверена в том, что ты светлая?
Вообще-то отдельными моими наставниками такие сомнения уже высказывались. Но в данный момент мне было как-то наплевать на мою принадлежность. Главное здесь мой мир, я в своем городе, и никто из этих двоих не посмеет убить другого, пока я рядом.
Йехар огорченно покачал головой: был согласен с высказыванием Веслава.
Да-да, качай, - отозвалась я. Заодно скажи мне, что я иду на сторону тьмы. Тебе-то эта сторона не светит, ты просто собрался убить бывшего коллегу без веской причины.
Рыцарь открыл рот, чтобы поспорить насчет причин, припомнил что-то и осекся. Веслав очень своеобразно, рывками застегивал карманы.
Что смотришь? огрызнулся он в ответ на мой взгляд. Вылезай из боевой позиции. Я пас. Все равно его рано или поздно зарежут в каком-нибудь мире с такими принципами.
Йехар кивком подтвердил, что я могу больше не беспокоиться, но при этом заметил ядовито:
По крайней мере, мне не придется самому пить яд, когда я пойму, что жизнь моя пуста.
Последние любезности были распределены. Инцидент себя исчерпал. Арка, словно поняв это, открылась и на нас повеяло сухим жаром. Странник бросил на Веслава тяжелый взгляд, горячо пожал мне руку на прощание и шепнул едва слышно:
Спасибо, а потом тут же: Никогда ему не доверяй, слышишь?
И шагнул в Арку, крепко сжимая рукоять клинка, как бы боясь потерять его во время перехода. Вспыхнули символы, и каменная дуга напротив нас стала таять в воздухе. Тепло обожгло руку, и, когда я закатала рукав, обнаружилось, что знак высшей индульгенции пропал у меня с запястья.
Чему я была несказанно рада.
Черт, как отсюда выйти?
Алхимик недоуменно покрутился по сторонам. Я напрягла всю свою логику и указала в ту сторону, где было посветлее: там горели фонари.
Наверное, нужно зайти в Отдел, отчет написать. Получить командировочные. Вот только лицо Игнатского не желает всплывать в памяти, да и лица остальных тоже, и вообще, Питер кажется каким-то нереальным и мертвым после яркого греческого солнца, и пахнет он мокрым асфальтом, а я уже привыкла к запаху травы
А ты бы правда нас окунула? полюбопытствовал Веслав. Он не выглядел огорченным пропавшим поединком.
Вообще, это уровень следующего семестра, честно призналась я. Алхимик развеселился еще больше, и теперь я встревожилась: Что такое? Ты ему на прощание никакого яда на спину не набрызгал?
Яда? Да ну, зачем. Вот «Ниагары» капнул. На добрую память, ха
Путь Йехара в новом мире начнется отнюдь не идиллически.
С алхимиком мы разошлись у входа в Отделы по сей день не понимаю, как по дороге я умудрилась не нарваться хоть на ту же «Ниагару». Может, потому что мне не хотелось говорить, я рассматривала сине-серый Питер и напрягала все силы, чтобы не отстать от спутника. Заговорила, только когда перед носом замаячила знакомая дверная ручка Канцелярии.
Ты ведь Зевея слышал? Он прорицал, что мы никогда не увидимся.
Алхимик он уже приоткрыл дверь своего Отдела досадливо обернулся:
Ну?
На нас с тобой это тоже распространялось?
Ну, при условии, что он не ошибался.
Я не стала протягивать ему руку, он бы не оценил. Кивнула и заметила:
Надеюсь, ошибся.
Алхимик хмыкнул и пропал внутри.
Я вошла в пустынный
холл, внутренне сжимаясь, готовясь услышать вопль вахтерной, и думала о том, что, в сущности, я бы не хотела видеться с алхимиком часто, скажем, пить с ним чаек по четвергам. Просто мне хотелось, чтобы на горизонте хоть изредка появлялся кто-то, кто может подтвердить: все невероятное, что было, не следствие слишком тяжелого ужина и слишком большого количества пар по теории стихий. Кому можно сказать: «Слушай, а вот помнишь»
Хоть одному потому что с остальными-то мне увидеться теперь точно не светит.
Ох, знала бы я в тот день, как капитально могут ошибаться боги