Рене, не разгибаясь, всё на тех же четвереньках, попятилась к выходу. Она знала, где найти того, кому самочка могла бы доверять, а она, Рене, очень бы хотела надавать по шее.
Накануне, проведя ряд несложных экспериментов, они с Полянским и Кеном выяснили, что существует пространственное расстояние, на котором их сознание «расцепляется», и чужие мысли перестают докучать. Но Рене всё равно чувствовала необъяснимым образом, в какую сторону нужно идти, чтобы кое-кого найти. И действительно, продвигаясь по этой натянутой незримо ниточке, скоро она сосредоточилась на постороннем шуме, нарастающем в её голове. Что-то о хрусте крыльев, запрещении носить на Лься шикарную земную рубашку и блаженства от того, что больше не беспокоит яд в шипе.
Это был правильный путь, и скоро она вышла на Кена, который валялся на траве недалеко от «города», время от времени лениво похлопывая ногой по земле. На самом деле он думал, что проводит важный эксперимент: есть ли ограничения для республиканца Лься ловить ааашшширопов, не вставая с места. Заодно Рене узнала, что эти жирные многоногие кузнечики называются аширопами.
Кен, подумала она. Льсянин, конечно, тоже заранее мысленно услышал её приближение. Но даже не пошевельнулся, чтобы сделать встречное движение. Ты знаешь, где сейчас твоя подруга?
Что такое подруга? спросил Кен, переворачиваясь на другой бок.
Та рыже-белая девочка, за которой ты нырял в чёрное озеро.
А с какой стати я должен это знать?!
Скотина ты, Кен, подумала Рене, и получила в ответ недоумённое:
Твоя мысль имеет негативный оттенок.
И точно: Рене в этот момент представила тупую морду земной коровы, бесстрастно пережёвывающей жвачку.
Я сделал всё, что должен был сделать, продолжил кенгокрыс. Я дрался за неё, а потом осчастливил.
Она очень больна сейчас, Рене сосредоточилась, чтобы передать ему ясную картинку съёжившейся в норе Рыже-белой. А дрался ты не за неё, а потому что у тебя зудел Шип!
С республиканцем Лься не может случиться ничего такого, удивился Кен, вглядываясь в смутно-узнаваемый образ.
По-твоему я вру?
В словаре моего переводчика нет таких понятий, а показать достойно, что сие означает, ты не можешь
А где твой товарищ по экспедиции к Кресту? Он жив? Ты вообще знаешь, что с ним?
А что с ним может случиться? Ведь с республикан
Рене попыталась выпихнуть Кена из своей головы. Она больше не могла слышать о неуязвимости республиканцев Лься.
В общем так, левый капитана Кен Республиканский! Рене постаралась, чтобы мысль в её голове звучала с интонациями сенсора-дознавателя Громова. Или ты немедленно
сейчас же наловишь этих кузнечиков, которых вы едите, накормишь Рыже-белую, и уговоришь её перебраться в общее жилище, где хотя бы не так сыро
Самки всегда высиживают яйца в норах, возмутился Кен. Чтобы не напоминать республиканцам Лься о пережитках прошлого
Он послал ей в ответ образ Громова в полный рост со зверским выражением глаз. Интересно, когда это Игорь кидал такие молнии в сторону Кена?
Вы стыдитесь своих детей?! В смысле, Продолжение яиц? Чёрт, как это ужасно звучит
Мы не знаем, что такое стыд, невинно ответил Кен. Просто не хотим вспоминать, что когда-то были животными.
Вы и сей В общем, Кен, хватит тут картинками обмениваться! Или ты немедленно делаешь то, что я тебе сказала, либо
Ну что либо?!
По прибытии на Землю я подаю рапорт об увольнении тебя из экипажа КЭПа. Нет! На правах капитана я уволю тебя немедленно!
Угроза была так себе, и Рене совершенно не ожидала, что она подействует. Но Кен и в самом деле испугался. Он вдруг вскочил на задние лапы, тревожно забил маленькими ручками перед носом Рене и закричал через переводчик уже вслух:
Да ладно тебе, Рене, сделаю я, сделаю! Не понимаю, почему ты злишься, но я сделаю. Вот видишь, уже
Он вдруг смешно подбросил увесистый зад и через долю секунды схватил в прыжке зелёного аширопа.
Рене удивилась: Кен и в самом деле боялся оставить экипаж КЭПа. А она-то думала, что ему всё равно
Глава седьмая. Неожиданное, но очень важное озарение
У девочки явно было внутреннее воспаление, возможно, сепсис, потому что она пыталась сопротивляться, когда Рене с Кеном вытаскивали её из норы, а потом потеряла сознание. Её дыхание вырывалось со свистом, свидетельствовавшим о непереносимой боли.
Надеяться приходилось только на свои силы. Никто о таком понятии как «медицина» на Лься слыхом не слыхивал. Так сказал Кен:
Потому что медицина нужна несовершенным существам, а с гражданином республики Лься ничего не может случиться.
А это что?! зло спросила его Рене, уже с трудом удерживая поникшую и сразу ставшую ещё тяжелее Рыже-белую. Жёсткая трава стала цепляться за ноги, мешая идти.
Это ты придумала назло мне, секунду помолчав, выдал Кен.
Бестолочь! Рене не могла на него сердиться. И слово-то употребил новое: придумывать Вы все так поступаете? Не верите, не верите, а потом заползаете в нору и умираете? Потому что ничего не может случиться. Надо же, какая неожиданность Был товарищ, и на тебе: нет его.
Кен смешно развёл маленькими лапами, явно копируя кое-кого из экипажа КЭПа. Кажется, Полянский после битвы на чёрном озере стал его кумиром. Впервые Рене видела, как льсянин вдруг смутился. И настолько, что стал суетливо поправлять свесившийся хвост самочки, очень при этом всем мешая.