Рене уставилась на него:
А вот это именно я должна была тебе сказать. Как ты думаешь, что нам делать теперь?
Я думаю, отдохнуть и выслушать ту самую основную «формулу» Лься, которую упомянул этот вот Мырск. В конце концов жизни и здоровью твоего экипажа ничего не угрожает в этот момент, а наша главная задача найти средство от нависшей над содружеством пандемии «Дведика». А может и галдемии никто не знает, где он прочертит свою «дугу Бетмена» в следующий раз. И насколько она будет велика. И вообще будет ли это дуга, или уже штормовая волна.
Хорошо, сказала Рене, опускаясь на край «гнезда», в котором, не замечая ничего, дрыхли члены её нынешнего экипажа. Давай.
Ты чего?! Ю Джин быстро перехватил её локоть, не давая расположиться у тёплой спины большого Полянского.
Ты же сказал отдохнуть
Неужели ты собралась спокойно спать между двумя готовыми к брачному периоду самцами? Ю Джин сделал нарочито большие глаза. И всё ли ты знаешь о брачном периоде Лься?!
Ничего не знаю, согласилась Рене, довольно прытко поднимаясь на ноги. Это, наверное, из-за шишки на голове я так плохо соображаю. Кстати, можно поинтересоваться: а ты не того?
Чего?!
Ты не готов ли случайно к брачному периоду?
Ю Джин хмыкнул.
Я Скажем так, не одержим им
Свободное помещение с пустым «гнездом» они нашли довольно скоро. Видимо, «спальню» можно было занимать любую, которая окажется свободной. То, что они в темноте приняли за тряпки, оказалось кусками какого-то мягкого мха. Довольно приятного, надо сказать. Они зарылись в кучу, пахнущую сухими травами и чем-то ещё. Это был словно еле уловимый шлейф духов на феромонах.
Интересно, сказала Рене, уже затягиваемая в сон. А почему я не впала в спячку с ними?
Может потому, прошелестел уже улетающий голос Ю Джина, что ты самка в понимании льсянина, и твои гормональные настройки не совпадают с циклами самцов. А ещё ты вовремя стукнулась головой. Предполагаю, что у тебя сотрясение мозга. В таком случае ты могла стрясти какие-то неведомые нам «настройки». Впрочем, у нас есть медик
Рене чувствовала затылком тёплое дыхание Ю Джина.
Я не рентгеновская установка, сообщила она ему. А потом запах льсянского спального мха заполнил собой всё её существо, и она уже окончательно провалилась в спасительный сон.
недель ещё и Кена из республики Лься.
Самка была корчевой Иерсау той, что слышит Третий звук. Загребающей вправо. Она вела сияющее облако чистого знания, чувствуя, как заваливается крайний левый, хромает, перекашивая информационный столб в свою сторону. Ммрррссскк поставил его ведущим, зная о недуге направляющего, и Иерсау думала про Ядро нехорошо. Это тоже перекашивало облачный столб её тёмные вихри, всё расползалось на глазах, отбрасывая Льсяу на несколько парсеков назад по времени. Она напряглась, загребая изо всех сил, но тяжесть хромого левого перевесила, и столб рухнул, поднимая фейерверк мелких блестящих частиц. Иерсау была неуклюжей от своих тёмных завихрений и не удержалась на краю воронки. Она влипала раскрывшимися между пальцами перепонками в края разверзающейся бездны, но хвост уже безнадёжно молотил там, где НИГДЕ.
Её всосало в то, что уже было, и она очутилась на берегу озера гельды, где когда-то она сама приобрела способность третьего звука, а теперь в невидимый скрипучий элемент заходило её Последствие Яйца. Второй памятью Иерсау знала, что всё будет хорошо, потому что тогда всё было хорошо, но наступало по новой не тогда, а сейчас. И сейчас могло уйти в совсем другую ветку.
Последствие яйца сияло нежной серо-белой шкуркой, радостно ёжилось в предчувствии знакового события, еле сдерживало норовящие подпрыгнуть лапки. Оно первым рвануло в прозрачную до невидимости, непостижимо холодную жидкость, и даже Иерсау со своим умением с трудом различала границу между элементами газа и гельды. Все Последствия рванули в озеро, закипели на берегу разноцветными шкурками, переливались оттенками такая весёлая, легкомысленная от непонимания куча разномастных детёнышей. И резко стало тихо и бесцветно.
Ядро отмеряло крошки времени, каждая падала в ставшей тягучей атмосфере как удар огромных камней о твёрдую поверхность. На берег из гельды выскочило первое Последствие, и кто-то в толпе наблюдающих вздохнул. Затем показалось сразу несколько, они тащили с собой кого-то не услышавшего третий звук, от него отваливались кристаллы, что красиво звенели в напряжённой тишине, а потом чёрный чернее ночи вихрь пронёсся над поверхностью, задевая уши наблюдающих: кто-то узнал своё Последствие яйца. То самое, что красиво звенело, разваливаясь на куски в лапах спасателей.
Тот, кто узнал, непременно растворится в облаке, тихий вихрь прошёлся по внутренней стороне Иерсау. Корчевые, слышащие Третий звук, не могли спастись от невыносимой боли в хорне. Она разрывала их присутствие необходимости с возможностью вечности, и они уходили в облако чистого разума. Подпитывая его нечистыми сферами, расширяя, но утяжеляя и загрязняя.
Никак не сберечь первооблако, данное Лься чистым разумом, в первозданности, подумала Иерсау, и вдруг поняла, что берег полон услышавшими Третий звук, и все собираются покинуть озеро гельды, но она не чувствует своё Последствие яйца. Вихрь, поднимавшийся от основания хвоста, не имел цвета, зато был напитан ощущением обжигающе-ледяным, как никогда не замерзающая гельда. И Иерсау, ещё не подняв глаза на Ядро, уже знала: её Последствие не выйдет. В этот раз оно не услышало Третий звук. И это она, загребающая вправо, не удержала облако, изменив то, что было. Без всякого шанса.