ее тело. Меган внезапно улыбается, обнажая окровавленные губы, на что я настороженно
хмурюсь.
- Жалкая, сиплым голосом, протягивает фон Страттен, сморщившись от боли.
Норин приподнимает голову, а ведьма скалится еще шире.
- Твой пес был бы весьма расстроен, узнай он, что именно ты спасла меня.
- Что?
Меган смеется, давясь кровью, а я стискиваю зубы. О чем она говорит?
- Джейсон? Не своим голосом спрашивает Норин, сгорбив плечи.
- Джейсон, передразнивает Меган фон Страттен, откинув назад голову, жаль, что жить
ему осталось совсем недолго.
Старшая Монфор замирает, а я слышу, как в голове у меня что-то щелкает.
Почему она так сказала? Что она имела в виду? Я понимаю, что сейчас глупо рваться вперед,
привлекать к себе внимание, ведь нужно услышать больше, узнать больше, но уже в следующее
мгновение фон Страттен выпрямляется, что обозначает лишь ее исцеление, и выбора у меня не
остается. Я ловко поднимаю лук и натягиваю тетиву, я делал это столько раз, что выпускаю
стрелу непроизвольно, на автомате. Все происходит слишком быстро.
Я никогда не промахиваюсь, я всегда бью точно в цель, словно вижу мишень гораздо ближе,
чем она находится на самом деле, и стрела несется ровно в лоб фон Страттен, и она бы пронзила
ее череп, расколола бы на две части, будто грецкий орех. Да, стрела бы убила Меган, если бы
прыткие пальцы Ариадны не перехватили ее в воздухе.
- Черт.
Ари стремительно оборачивается, встречается со мной взглядом и отрезает:
- Как же ты мне надоел.
Она взмахивает рукой, и я подлетаю в воздух, маня за собой груду желтых листьев.
Стрелы валятся вниз, кислород застревает где-то в глотке! Я округляю глаза и уже в
следующее мгновение несусь навстречу земле. Я не успеваю сгруппироваться, не успеваю
прикрыть руками лицо, я лечу вниз и со всей силы падаю на спину, услышав, как согнутая под
неестественным углом рука, трескается от удара. Мои глаза распахиваются еще шире, губы
приоткрываются, колючая судорога прокатывается по легким, заставив их сжаться и сморщиться,
как сушеный виноград! И я испускаю гортанный стон, ощутив такую дикую боль в ключице, какую давно уже не испытывал.
Вот же черт! В глазах мельтешат черные точки. Я ворочаюсь, стиснув зубы, скрипя ими, как
малоразвитый кретин, не способный вымолвить и слова, и прижимаюсь щекой к влажным
листьям, вдыхая землю, вдыхая пыль. Чьи-то ледяные пальцы внезапно хватают меня за
подбородок, дергают на себя, и я прищуриваюсь, часто дыша, увидев Ариадну.
- Не стой на моем пути, Мэттью, отрезает она металлическим тоном и неожиданно
впивается пальцами в мое плечо. Боль по телу проносится такая адская, что я издаю вопль и
раскрываю
глаза до рези, до исступления. Ты сломаешься, поверь мне.
Ударяюсь головой о землю и выплевываю:
- Посмотрим.
- Не бросай мне вызов. Она оказывается напротив моего лица, и ее безумные глаза, эти
знакомые, любимые глаза, прожигают дыру в моей башке, в моей груди. Она пытается принудить
меня, я знаю, и потому резко отворачиваюсь. Не смей.
- Я не боюсь тебя.
- Тогда посмотри на меня. Взгляни мне в глаза, Мэтт. Взгляни.
- Нет. Я стискиваю зубы и громко сглатываю. Не взгляну.
- Ты будешь смотреть на меня, восклицает Ари, грубо потянув мой подбородок на себя, и
приближается к моему лицу так близко, что наши носы едва не сталкиваются. Ты будешь
смотреть на меня, когда я убью всех твоих друзей и всех твоих знакомых. Будешь смотреть на
меня, когда я сравняю Астерию с землей. Ты будешь смотреть на меня, когда я уничтожу тебя,
Мэттью Нортон. И ты будешь любить меня.
Она улыбается, а у меня внутри все переворачивается. Становится паршиво, голова с новой
силой вспыхивает от боли, но я не подаю вида. Я все-таки гляжу ей в глаза.
- Я не допущу этого, Ари. Я через силу подаюсь вперед и замечаю растерянность в
малахитовом взгляде девушки. Я спасу тебя.
- Попробуй. Попробуй спасти чудовище.
- Ты не чудовище.
- Правда? Ее пальцы вновь врезаются в мою ключицу. Звучит новый хруст. Звезды перед
глазами взрываются ярчайшими искрами, красками, и я грохаюсь обратно на спину, загребая
пальцами влажную землю, и сипло дышу, испытывая пульсирующую боль, а Ари еще сильнее
стискивает ладонь, еще усерднее надавливает на рану.
- Черт возьми, Ари!
- Что теперь ты скажешь? Что?
Я рычу, она нависает надо мной, словно пантера, а затем происходит нечто странное и
обескураживающее. Ариадна подлетает в воздух и падает на землю в нескольких метрах от меня,
будто бы незримая сила отпихнула ее ладонью вглубь парка.
Я растерянно морщусь, неуклюже перекатываюсь на бок и замечаю, как изумрудные глаза
Ариадны темнеют, наливаются яростью, раздражением. Она недоуменно встает. Она
выпрямляет спину. И она издевательски кривит губы.
- Малышка, ты не заблудилась?
Малышка? Что она несет? Кто умудрился оттолкнуть Ари с такой силой? Очередная ведьма,
которая способна управлять воздухом? Или телекинезом?
Я оборачиваюсь через плечо, валяясь на холодной земле, и столбенею.
Ариадну подняла в воздух девочка, лет одиннадцати. Волосы у нее светлые, а тельце
худощавое, словно она болеет. Глаза широкие, голубые. А еще невероятно умные. Ари не