- Хватит! Рявкаю я. Не трогай его.
- Помолчи, Мэтт, приказывает Ари, и я послушно затыкаюсь, мы просто болтаем.
- Ты... ты другая, лепечет мой брат хриплым голосом.
- Что прости?
- Я знаю, ты хорошая.
- А я знаю, что по твоей вине погибнет много людей. Да-да, ты будешь виноват, не я, и не
Дьявол, Хэрри. Именно ты заставил меня пойти на сделку, ты сделал меня такой, и ты не будешь
спать по ночам, слыша в голове крики моих жертв снова и снова, снова и снова.
- Ты пугаешь его! Восклицает Бетани, и уже в следующую секунду Ариадна резко
оборачивается, впечатав взгляд в Пэмроу. Брюнетка сглатывает так громко, что даже я это слышу, и сцепляет в замок трясущиеся руки. Сначала я думаю, что Ари вновь пустится в разговоры, расскажет о том, что грызет Бет и мучает. Но ничего подобного не происходит. В коридоре
повисает мертвая тишина. Я свожу брови, Бетани застывает, словно статуя, и в это мгновение
замирает все, даже мысли. Я осторожно ступаю вперед, надеясь подойти на более близкое
расстояние к брату, но затем неожиданно замечаю красные искры, которые вспыхивают на
тонких пальцах Монфор. Черт возьми. Внутри все переворачивается. Что у нее на уме? Что она
собирается сделать? Я понятия не имею, что происходит, все выходит из-под контроля. Как я
могу бороться против Ари? Она же мой друг.
Но я должен, должен что-то предпринять. В карих глазах Бетани проносится горячий ужас,
бурлящий и свистящий, словно вскипевший шоколад. Она, может, и хочет отойти на шаг назад
или в сторону, но она превращается в безвольную куклу, потерявшую смелость.
- Ари! Восклицаю я, надвигаясь на девушку со спины. Прошу, остановись!
Она взмахивает рукой, где уже не просто переливаются искры, а вспыхивает пламя! Трудно
сказать, что бы случилось, если бы в следующее мгновение двери актового зала не распахнулись
настежь, и толпа подростков не вылилась наружу, будто поток бурной реки. Я чувствую, как узел
в животе развязывается, но все равно не могу прийти в себя. Все это похоже на сон, неясный и
глупый сон, в котором я почему-то обязан Ариадну не спасти, а остановить. Так не должно было
случиться. Это неправильно.
Коридор наполняется голосами. Тишина расщепляется на сотни кусков и полностью
растворяется в назойливом шуме. Но я все равно слышу, как трудно дышит Хэрри, и вижу пелену
ужаса, застывшую в глазах Бетани Пэмроу.
- Передай привет отцу, говорит Ари, одарив Бет ледяной ухмылкой.
Она смотрит на меня через плечо. Правда, смотрит мимолетно, едва ощутимо. Потом она
удаляется по коридору, сливается с толпой, ну а я не могу перестать наблюдать за ней, потому
что в голове никак не укладывается все то, что на меня сегодня вывалилось.
Какого вообще черта случилось? Я касаюсь пальцами затылка, морщусь от боли и на
Хэйдана перевожу взгляд вполне растерянный. Я, правда, понятия не имею, как объяснить
поведение Ариадны, как попытаться найти нечто хорошее в произошедшем и уцепиться за
надежду, будто все разрешится. Я знаю, что Ари отдала душу, но я не понимаю, как это.
- Повезло, протирая потными ладонями лицо, говорит Бетани, а я поджимаю губы.
Повезло ли? Сомневаюсь.
ГЛАВА 8. РОДИТЕЛИ И ДЕТИ.
Каждое движение кажется заторможенным, каждый звук искаженным помехами. Я не
замечаю, как закидываю назад голову и впиваюсь взглядом в серое небо, распахнув рот от
усталости, от желания глотнуть хотя бы немного кислорода. Небо сегодня чужое, меня
пробирает до дрожи чувство фальши и обмана, словно это и не то вовсе небо, на которое я
пялюсь уже восемнадцатый год. Опускаю подбородок, поправляю ремень рюкзака и резко
выдыхаю, будто бы пытаюсь избавиться от мерзкого ощущения в груди и выплюнуть изо рта эту
отвратную горечь. Но все остается прежним: и тупое небо, и сдавленное горло.
Неожиданно вдалеке я замечаю Логана Чендлера. Он ржет так громко, что половина
школьников следит за ним взглядом. В этом весь Логан привлечь к себе внимание, и при этом
сделать вид, будто он не прилагает ни малейших усилий. Логан вместе с ребятами из команды
плетется в сторону старой забегаловки. Это одна из тех идиотских традиций, что чтится из
поколения в поколение. Когда-то я тоже ходил с этими отморозками в «Грилз».
Сейчас мне кажется, что лучше продырявить череп о стену.
- Сегодня у Логана вечеринка, неожиданно говорит Бетани, и я покачиваю головой.
- Отлично.
- Что-то вроде поминок, только с выпивкой и травкой.
- Не верится, что ты часть этого безумия, Бет.
- Кто бы говорил, девушка сплетает на груди руки, будто защищаясь, и вздергивает
подбородок. Дурацкое клише, Мэтт, будто все спортсмены тупые, а все очкарики умные.
- Не клише, а логическое замечание.
- В этом безумии варится много хороших людей, и ты сам об этом знаешь.
- Я не помню хороших людей на подобных сборищах, Бетани.
- Может, потому что надирался до такой степени, что забывал даже адрес дома?
Я никогда не любил, когда люди пересекали начерченную мной линию, что-то вроде
ограничителя: запретная территория, опасная тема... Я привык предотвращать разговоры о моем
прошлом еще до возникновения импульса, но сегодня я забываю защититься. Бетани никогда не