забываю про вину. Я несусь к нему навстречу, зная, что не имею на это права, я улыбаюсь, когда
он оказывается совсем близко. Слезы застилают глаза, а я все равно отчетливо вижу его тонкие
губы, угольно-черные волосы и сапфировые глаза. Я вижу, как выделяются на его лице желваки,
вижу, с какой силой он стискивает в кулаки руки. Мэттью не отводит от меня глаз, а я, наконец, приближаюсь к нему вплотную и...
И замираю. Вижу шрамы на его щеке. Вижу боль в глазах. Вижу безумие, да, я вижу именно
его, и оно пылает между нашими лицами, словно огонь, словно искры. Это жжет в груди, это
отдается эхом по всему телу. И мне становится так больно, что я сгибаюсь. Мне нечем дышать,
все разом становится недостижимым, разбитым, побежденным. Я ломаюсь. Подаюсь вперед и
упираюсь лбом в его грудь. Я не могу стоять ровно, не могу, не могу.
- Прости, шепчу я, чувствуя, как дрожит все его тело, прости меня, пожалуйста.
Он сутулится, а я зажмуриваюсь и обнимаю его, встав на носки и потянувшись к его лицу. Я
касаюсь щекой его щеки, прижимаюсь так близко, что перехватывает дыхание, но я не
отстраняюсь. Овиваю руками его плечи и упираюсь лбом в его яремную впадину.
- Скажи что-нибудь. Не молчи, пожалуйста.
Но он не говорит. Он вдруг порывисто опускает голову мне на макушку и сжимает в руках
так крепко, так неистово и испуганно, что весь мир переворачивается и разрывается на тысячи,
миллионы осколков. Мэтт дрожит, а я поглаживаю его холодными ладонями.
- Ты умерла. Хрипит он едва слышно.
- Нет. Я здесь, Мэтт. Я здесь.
- Ты не понимаешь. Он отстраняется и смотрит в глаза мне так пристально, что все во мне
вздрагивает и покрывается мурашками. Я чувствую... чувствую, что ты умерла.
Он прокатывается большими пальцами по моим щекам, а потом вновь тянет к себе, и я
судорожно впиваюсь ладонями в его крепкие плечи. Мир кружится в неистовом танце. А мы
замерли, застыли, будто статуи, и ничего вокруг не видим. Одни посреди вселенной, и одни
посреди целой толпы незнакомцев. Если бы сейчас земля развалилась на части, небо свалилось
на крыши одинаковых, серых домов, мы бы не заметили.
Мэтт проходится пальцами по моим серебристым волосам. А я прохожусь пальцами по его
шрамам. Мы отвыкли от прикосновений, мы не успели привыкнуть.
Мы встречаемся взглядами, и я тихо спрашиваю:
- Что будет дальше?
- Не знаю.
- Но что нам делать?
Парень неожиданно горько усмехается. Он прикасается лбом к моему лбу и шепчет:
- Жить дальше.
Я ошеломленно смотрю на него. Неужели он помнит? Но как? Мои пальцы сжимают ворот
его кофты, глаза закрываются. Я позволяю себе утонуть в этих чувствах, я позволяю себе
расслабиться и стать слабой. Мэттью оставляет на моих губах легких поцелуй, а я тут же
прижимаюсь к нему, кладу голову на его плечо. Он так близко.
Иногда мне хочется сказать, что я люблю его, хочется сказать, чтобы он не выпускал меня из
рук, потому что тогда я упаду. Разобьюсь на сотни частей. Но я знаю, что гораздо безопаснее ему
будет вдалеке от меня. Вдалеке от всего, что касается моей жизни.
- Пообещай мне кое-что. Неожиданно шепчет Мэтт. И мы вновь глядим друг другу в глаза.
Он сводит брови, а я растерянно покачиваю головой.
- Что именно?
- Ты никогда не используешь на мне принуждение.
- Мэттью...
- И мы уедем.
- Что? Я неуверенно улыбаюсь и вскидываю брови. О чем ты?
- Окончим школу и уедем. Ты и я.
- Но куда?
- Куда угодно. В его глазах загорается что-то теплое, яркое. Он прикасается ко мне
холодными руками и поглаживает плечи. Но вместе.
- Мэтт...
- Пообещай. Это принуждение. Сегодня Йоль, и я могла бы обидеться, но я даже не думаю
об этом. Мэттью сталкивается со мной лбом, а я поджимаю обветренные губы.
- Обещаю.
- Отлично. Иди сюда.
Мэтт притягивает меня к себе и целует, а я представляю, как дорога излечивается от
трещин, как стеклянные и цветные витражи церквей собираются воедино. Я представляю, как
люди в Астерии забывают о том, что случилось, и продолжают жить.
Я не уверена, что мне удастся исправить все, что я сделала. Не уверена, что жизнь не найдет
способ напомнить о том, что потеряно, и указать на то, что разбито. Но, наверно, я постараюсь
справиться. Ноа Морт дал мне второй шанс. Я должна им воспользоваться. Не имеет значения,
как долго я буду испытывать вину, как сильно мне будет больно. Со мной рядом близкие люди,
которые всегда готовы принять меня такой, какая я есть.
Мэттью шепчет:
- Пошли домой.
Я киваю, он обнимает меня за талию, и мы медленно сходим с места.
ЭПИЛОГ
именно она забрала жизнь Норин. Я гляжу на убийцу и
ничего не делаю. Я отпускаю его. Поступаю ли я верно?
- Иди, я неуклюже убираю с лица волосы, уходи, Джил. Пожалуйста.
Девушка послушно срывается с места, оставляя следы на белоснежном ковре, а я тру глаза и
осматриваюсь: наверно, я должна отомстить, но разве Ноа для этого дал мне шанс? Я
зажмуриваюсь и сжимаю в кулаки пальцы. Как много последствий.
- Я горжусь тобой.
Растерянно выпрямляюсь и вижу Норин.
Воздух разом выкатывается из легких. Я округляю глаза, смотрю на тетушку в сером толстом
свитере, смотрю на ее распущенные волосы и яркие, небесно-голубые глаза. И не знаю, что