безликому чудовищу. Но ведь надежда осталась с нами. И слепая вера в то, что нам есть за что
умирать, а тогда ведь умирать не так страшно. Я обманываю, конечно. Умирать всегда страшно.
Но это тот самый самообман, который уже сросся с моими костями. Я не боюсь.
Мы заходим в зал, и танцующие пары замедляют ход, пока и вовсе не замирают. Нам
уступают дорогу, словно мы редкий вирус. А мы просто движемся вперед. Люди, кем бы они
ни были, снимают маски, обнажая ошеломленные лица.
За нами тянется мокрый след. За мной еще и кровавый. Голова предательски гудит и
кружится, и иногда меня покачивает в сторону, но я старательно не подаю вида. Лишь как можно
сильнее стискиваю в кулаки сбитые пальцы. Паршивое ощущение, но я ловлю себя на мысли, что
наслаждаюсь удивлением в глазах толпы. Безумие сильное оружие. Вы не знаете, чего ожидать
от безумцев. Вы не знаете, что у них на уме. Они могут вам казаться предельно спокойными, могут казаться неуравновешенными, могут рискнуть всем, что им важно, и принести в жертву
все, что важно для вас. Злость, ярость отголоски. Чтобы тебе как следует слететь с катушек, нужно дойти до апогея собственного безумия. И оно не так часто выражается во
взрыве или
слепой ярости. Очень часто безумие тихое, оно медленно пожирает тебя изнутри, будто черви.
Музыка затихает, Меган фон Страттен выпрямляется в позолоченном кресле. А мы с
Джейсоном останавливаемся напротив Норин и Дьявола, которые замерли в центре зала.
Люцифер наклоняет в бок голову. Глаза Норин Монфор расширяются от ужаса.
- Что вы... Срывается резкий шепот с ее губ, но Дьявол не позволяет ей договорить. Он
выступает вперед, прищурив алые глаза, и шипит:
- Интересно.
- Норин, Джейсон протягивает вперед руку, мы уходим.
Женщина вдыхает воздух так громко, что эхо проносится по залу. Люцифер молчит,
разглядывая мокрую ладонь оборотня, а потом скалит зубы.
- Она никуда не пойдет.
- Норин.
Голос напарника твердый, уверенный, и он даже не смотрит на Дьявола, будто тот не
прожигает его лицо ядовитым взглядом. Существо, которое является в кошмарах каждому
смертному, сейчас стоит перед Джейсоном, а он не обращает внимания. Ему все равно.
- Пес возомнил себя волком, науськивает Люцифер, приближаясь к мужчине. В его
красных глазах полыхает адское пламя. Возможно, ад сосредоточен в этом существе. Ты
бросаешь мне вызов, Джейсон?
- Просто возьми меня за руку, шепчет напарник, не отрывая глаз от Норин, ну же.
- Смотри на меня, рычит отец Лжи, когда я с тобой разговариваю.
- Но с тобой не разговариваю я.
По залу проносится волна шепотов, и взгляд Дьявола наливается удивлением и ярым
недовольством. Он подается вперед, размахивается, однако его рука застывает в воздухе.
Что-то останавливает его, какая-то невидимая сила. Я широко распахиваю глаза. Мы были
правы. Люцифер не в состоянии причинить нам вред! Он связан обещанием, которое дал
Ариадне. Я уверен, что она позаботилась о наших жизнях, она не могла иначе.
Джейсон смело вздергивает подбородок.
- Оборотни всегда переоценивали свои возможности. Забывали о том, что одна часть вашего
существа человеческая. И эта часть делает тебя слабым и жалким.
- Эта часть делает меня сильнее.
- Я вижу все твои страхи, науськивает Люцифер, проведя костлявой ладонью перед лицом
Джейсона. Он скалится и с жалостью хмурит брови. Я вижу каждый твой изъян.
- Мои изъяны делают меня живым человеком.
- Да, я знаю, живым. Ты прав. Внезапно Джейсон прикрывает рукой рот и начинает громко
кашлять, тряся плечами. Он отворачивается, а я решительно подаюсь вперед. Мы очень
сожалеем, что твои человеческие чувства, те самые, что делают тебя живым, вскоре лишат тебя
жизни. Мы очень сожалеем.
- Что вы...
- Чувствуешь? Дьявол резко приближается к оборотню и скалит зубы, будто дикое
животное. Он с маниакальным наслаждением наблюдает за тем, как Джейсон задыхается,
выплевывая капли темно-красной крови. Оно уже внутри тебя, шипит Люцифер. Оно уже
проедает дыры в твоей груди, уже отнимает твою жизнь.
- Хватит! Восклицает Норин, взмахнув руками. Прекрати, ему больно, прекрати!
- Что прекратить? Теперь Дьявол смотрит на Монфор. Это, увы, неизбежно.
- Не делай ему больно.
- Больно ему делаешь только ты, моя дорогая. Люцифер хищно улыбается.
- Но я не хочу... Я не...
- Я могу помочь.
- Нет, рявкает Джейсон, резко выпрямившись, даже не вздумай.
А затем вновь сгибается от боли и впивается пальцами в покрасневшую шею. Что же с ним?
Почему именно сейчас? Его приступ весьма ни кстати.
- Хочешь, я спасу его? Спрашивает Люцифер, обращаясь к Норин, и женщина вмиг
становится бледной, словно лист бумаги. Она приоткрывает рот, а оборотень бросает:
- Молчи. Молчи, Норин.
- Ему так плохо, дорогая. Плохо из-за тебя.
- Проклятье вдовы, понимающе шепчет она.
- Он умирает.
- Нет. Я ведь не люблю его, он не должен, не должен...
- Ты лжешь, дорогая, шипит Дьявол, заправляя угольный локон волос ей за ухо.
- Убери от нее свои руки! Утробно рычит Джейсон и вскакивает на ноги. Он, будто
обезумевший рвется на Люцифера, но тот поднимает руку, и Джейсон примерзает к полу.
- Скажи это, милая Норин, скажи мне, что ты хочешь его спасти.