Мрыкла могла бы поднапрячься и вспомнить, кому именно принадлежит родинка на ключице, по которой она и отличала тетю Анши от тети Мрянмы, но после полноценного дежурства на кухне и разборок с горничными у нее уже ни на что не оставалось сил. Да и ключиц тети уже лет десять на людях не показывали.
Мама сослалась на мигрень, и спихнула все на Мрыклины плечи: все равно рано или поздно придется устраивать такое уже в своем доме, так почему бы не начать рано?
Вот и сейчас она с видом бледноватым, но доброжелательным, общается с бабушкой, и не спешит идти на помощь осажденной тетками Мрыкле.
Мама никогда не ладила с золовками и всегда изящнейшим образом переводила стрелки.
Жениха уже присмотрела? Улыбнулась вторая тетка, в зеленом.
Мрыкла назначила ее тетей Мрянмой. Сами виноваты: нечего было надевать закрытые платья. Как будто, скрыв морщинистую шею, можно помолодеть лет на пятьдесят.
Куда-нибудь промямлила Мрыкла, нет, вроде
По крайней мере мама еще ничего по этому поводу не говорила.
У Мрыклы сейчас даже парня не было. Как-то не хотелось. Толку-то. Все равно ничего не выйдет. У нее даже домашние дела из рук валятся, вон, сегодня графин с наливкой чуть не разбила. А парень это сложно, она сейчас с ним не справится.
Ее жизнь дала трещину. Когда мама сказала, что из столицы приедет ее единокровный брат Ким, про которого она столько слышала и даже общалась несколько месяцев, еще в детстве («ты же помнишь, как укусила его за руку, когда он хотел взять у тебя мячик?»), что приедет он насовсем и навсегда, Мрыкла не знала, чего ожидать.
Чего-то хорошего наверное.
Семья это же хорошо? Семья это единственное, о чем стоит беспокоиться.
Яйле палец в рот не клади, прогудосила третья и высморкалась в жутко безвкусный клетчатый платок (кажется, вообще мужской Мрыкла не удивилась бы, если бы узнала, что тетя Нарша взяла его из ящика старшего сына, вот уж кто никогда не заботился о том, чтобы сморкаться элегантно), подберет еще.
Тут и думать нечего, Лайека возьмет.
Не хватало еще с Ядями родниться, фыркнула тетя Нарша.
Все равно придется рано или поздно, пожала плечами Мрянма.
Умарс на что? Если уж родниться, то брать в наш род. А не им отдавать, Нарша скривилась, Да и Лайек же на голову хвостатый, вы б еще Фаргу помянули, не дай боги в него детки пойдут
Мрыкла тихонько встала из-за стола.
Она привыкла думать, что эти разговоры ее не касаются. Даже когда говорили о ней.
Она знала, что рано или поздно мама скажет свое слово, но пока еще было «рано». Да и тетки никак не могли на маму повлиять. Когда-то давно маму тоже привезли из Тьена. Тогда у нее не было связей.
Но зато теперь у нее не было долгов.
Она и сама не заметила, как вышла подышать. Ноги сами отвели ее, хотя она и знала, что мама заметит ее долгое отсутствие и обязательно выговорит, когда ужин закончится. Зато и тетки не заметили: слишком увлеклись, рисуя в воображении новые и новые ветви генеалогического древа величайшего рода Пашт.
У Кима была дурацкая привычка: он курил.
Когда он в первый раз вошел в дом, от него пахло заводами и большим городом. А еще поездом. Мрыкла его обняла. Она не знала, почему. Может, шевельнулись в подкорке детские воспоминания: она лет с одиннадцати считала объятия ребячеством и всегда выворачивалась из-под рук очередной тетки.
Но Ким определенно не был теткой. Ким был Ким.
Одним пасмурным утром в дом вошел чужой усталый мужчина в недорогой подделке под брендовое пальто, паленых часах с блошиного рынка и скрипучих нечищеных ботинках. Папа подарил ему нормальные часы, ботинки почистили, а Мрыкла лично прожгла его пальто его же сигаретой и очень толсто намекнула, где брать новое.
Но это не помогло.
Он не перестал быть чужим.
А еще он закурил, и теперь Тьен прочно ассоциировался у Мрыклы с дешевыми сигаретами. А раньше она слышала в его имени перестук каблучков по подиуму и восторженный рев толпы
Вышла подышать, как же! Ветер залепил ей порядочную порцию дыма прямо в лицо, и Мрыкла закашлялась.
Извини, сказал да, брат. Когда-нибудь она привыкнет его так называть.
Я почти привыкла, вежливо соврала Мрыкла, но тебе лучше отойти от входа. Тетушки загрызут.
Ким безразлично пожал плечами, и Мрыкла добавила
раздраженно:
Меня.
Тебя-то почему?
Потому что ты она замешкалась, выбирая синоним помягче мужчина, старший сын?.. Вот! Наследник, но все равно получилось слишком резко, и Мрыкла торопливо добавила, я в парк. Хочу свежего воздуха. Только не говори никому. Скажи, что я в подвал за вином спустилась или типа того
Не поздновато ли?
Еще солнце не село! отрезала Мрыкла припустила со всех ног.
И все равно его «хотя бы возьми куртку!» врезалось ей в спину. Хотя она и не подала виду, что услышала.
Да долгий бег ее не хватило. Надо было платформы надевать, а не каблуки, наверное. Она не подумала
На полпути была детская площадка. Пустая, конечно: никому не хотелось гулять в такие промозглые осенние сумерки, да облака многозначительно клубились над головой, намекая, что вот-вот они устроят как минимум наводнение, а если поднапрягутся так и второй великий потоп.