Пришлось тащить ее в дом, экстренно собирать мини-собрание старшаков и решать, допускать ее или нет. Допустили, хотя Герка был против.
Туда-сюда, туда-сюда. Споры до хрипоты, детские крики, суета. Нога под вечер болела уже просто нестерпимо, хотелось лечь куда-нибудь и притвориться ветошью.
Слава богам, Ким присматривал за Дангой, Бинкой и Умарсом, потому что беспокоиться еще и о них Герка просто не успевал.
Лиль мельком видел в лесу около лагеря. Ее и толпу детей. Совсем как они чумазую и удивительно счастливую. Даже на секунду остановил свой бесконечный бег ради этого зрелища: он никогда не думал, что лощеная городская киса способна стать древней лесной ведьмой. Коса ее растрепалась, в волосы набились листья, ветки и прочая труха, модную спортивную курточку она где-то сбросила, оставшись в длиннющей мятой футболке, джинсы были продраны на колене. Вокруг свистели шишки, но ни одна не могла коснуться ее кожи.
Она раскинула руки и полуприкрыла глаза, полностью положившись на свой дар.
Одна из шишек врезалась ему в скулу, расцарапав кожу до крови, это вывело его из ступора.
Герка был искренне благодарен Лиль: устроив детям грандиозное шишечное месилово, она избавила его от драк и ссор до конца дня. Они просто выдохлись, и вечером мирно жарили сосиски в пламени костра.
Конечно, она могла бы и согласовать с ним этот план, но он подозревал, что эта игра, как и всякая по-настоящему веселая детская забава, была результатом внезапного порыва вдохновения. И если бы они договаривались и планировали заранее, ничего бы не получилось.
Так почему-то всегда выходит.
Нет ничего более жалкого, чем натужное веселье.
Как только наступило какое-никакое затишье, Герка рухнул на кресло около печки с твердым намереньем не вставать никогда и ни за что. Нога, нывшая еще с утра, теперь болела так, как будто в нее вколотили раскаленный железный штырь и изредка проворачивали, поджаривая кость до полной готовности.
Здесь, около печки, было тихо и хорошо, а главное, совсем не было людей. За окнами давно уже была ночь, и мирно потрескивающие дрова и отблески пламени делали эту грязную захламленную комнатку даже немного уютной.
И вот тогда-то и вошел Амме. Вошел, аккуратно прикрыв дверь.
Амме будил в Герке темные, тухлые чувства. Песчанка его раздражал. Тем ли, как вел себя, тем ли, как говорил не суть важно. Когда Амме появился, Герка с трудом проглотил желание его куда-нибудь послать.
Подальше.
Чтобы не смел даже переступать порога дома Вааров.
Может, дело было в интонациях Амме. Слишком тонкий для парня голосок, скрипучий, крысиный какой-то Он ввинчивался прямо в мозг, и Герке казалось, что у него вот-вот кровь хлынет из ушей. Может в его походке, походке мышки, выбежавшей за крошками, пока кошка спит
Герка, у тебя же есть время? Спросил Амме.
Ну? Не слишком вежливо ответил тот.
Так вышло Протянул Амме так, как будто ему слегка стыдно, хотя Герка точно знал, что этому крысенышу не стыдно не капли, что кроме младшего на попрыгушки захотел поехать еще и мой племяш.
Поздравляю, буркнул Герка.
Я не мог ему отказать И не мог отказать сестрене ну, я его забрал.
Угу.
Герка глотнул чаю из термоса. Крепковат, и сахара бы побольше, но что есть Он даже не помнил, откуда этот термос взялся. В какой-то момент кто-то
протянул ему попей, мол и вот он пьет.
С утра подъехал к дому Хвостатых, сестрена оформила мне разрешение. И забрал. На выходные.
Герка закашлялся.
что? отплевавшись, спросил он, откуда ты его забрал?
Из Дома Хвостатых. У меня есть разрешение. Все законно. Я думал сказать тебе раньше, но в поезде было слишком много посторонних, а потом никак не мог тебя поймать: стоило куда-то прийти, ты тут же оттуда уносился, затараторил Амме, по бабьи заламывая руки, слушай, он так этого хочет! Может, это ему поможет, а?
Собери народ, мы поду
Нет, неожиданно жестко ответил Песчанка.
Теперь только пристукивающая по полу пятка выдавала его нервозность. Он даже смог убрать уши и резцы оставались почти человеческими, и руки он за спину спрятал, выпрямился весь. Амме старался казаться взрослее своих лет, спокойным и серьезным, будто копировал кого-то. У него получалось не слишком хорошо, но Герка все-таки проникся к нему чем-то отдаленно похожим на уважение.
Особенно когда увидел, как трепещет светлячок на левом плече Амме. Парнишка волновался, очень волновался, так что сейчас Герка наблюдал очень неплохой самоконтроль. Для Песчанки, конечно.
Нет, повторил Амме, если собрать старших, они откажут. Это не девчонка силы воды, которой очень жаль и которая хлюпает носом. Мой племяш не напомнит им их младших сестренок, его не пожалеют. Он застрял в половинной трансформации, это даже не Хвост, это Морда!
Герка подобрал больную ногу, готовый, если что, отпрыгнуть. Амме становился все агрессивнее. А его аргументы пожалуй, защищай Герка таинственного племяша, он говорил бы то же самое, но
Дело в том, что Герка не собирался его защищать, он совершенно не планировал допускать Хвост на попрыгушки. С чего вдруг? Если с ним что-то случится, то Герке придется отвечать не только перед собственной совестью, но и перед Ведомством. Слишком большой риск.