а будь урок в классе, ничего бы и не случилось.
- Где мои дети?
- А вон там... - и лекарь показал на дверь.
- За дверью?
- Да. Все ждали, пока вы очнётесь, Рада Ростиславна. Они вас так любят...
Я их тоже очень люблю.
Хотела встать, но мне не позволили.
- Лежите! Пока нельзя вставать. Я их запущу...
И вот меня облепили мои девочки. Галдят, как сороки, друг друга перебивают.
Переживали за меня! Приятно!
Я со всеми оьнялась, заверила, что со мной всё хорошо, что на сегодня уроки закончены. Увы, без обеда они остались. И напутствовала их, что очень надеюсь, что они урок из сегодняшнего поступка извлекут.
Алиса и Соня слёзно просили прощения.
- Мы готовы к любому наказанию! - объявили они.
- Я не могу вас наказывать!
- Но мальчишек ведь наказывают! Моего брата розгами бьют... Иногда... - поведала Соня, склонив повинно голову.
Я поморщилась. Да, такое наказание было ещё в старом уставе школы. Муж пока внёс правку, чтобы девочек так не наказывали. Насчёт мальчиков сказал, что эта мера порою необходимость. Это не значит, что каждый раз надо розгами наказывать, но... Иногда надо. Правда, с его разрешения.
- Но ты ж не мальчик!
Девочка смутилась.
- Давайте вы предложите систему наказаний для нашего класса. То, что для вас будет приемлемо, обидно, терпимо, но не слишком жестоко и без физического насилия. Ещё, как вариант, лишать чего-то хорошего, что вам очень дорого. Например, игр совместных, может быть, что класс с вами не разговаривает день, час... (хотя, я сомневалась, что они такое выберут).
И всем классом мы выбирали разные наказания, в зависимости от тяжести проступка. На каждую ступень по несколько вариантов, чтобы выбор был. Самым простеньким оказалось стоять в углу при всём классе. Самым тяжёлым - моё пренебрежение. Я целый учебный день с провинившимися не говорила.
Дети порою были слишком жестоки, предлагали бойкот всего класса. Пришлось мне смягчать, когда была угроза жизни самих провинившихся, других детей или взрослых.
Я взглянула на Алису и Соню. Мол, доигрались... Да-да - высшая мера!
Они поёжились.
- Что? Нет, только не это...
А я кивнула.
Вот и вся храбрость. А говорили, что готовы вынести любое наказание...
- Мы тоже будем молчать... - сказали остальные девочки.
- Нет!
Представляю, как можно себя накрутить, тем более в столь юном возрасте.
- Вы ведёте себя, как и прежде. Только я с девочками не разговариваю. Они должны подумать над своим поведением, чтобы подобное больше не повторилось. Я ведь с вами общаюсь как с равными. Неужели нельзя было спросить разрешения? Я бы объяснила, если нельзя, почему нельзя.
Мы провели ещё один урок в лазарете и успели перекусить, тем, что было у девочек, когда лекарь сообщил, что за детьми пришли их родители.
Забирали не все родители детей. Часть ходила домой сами. Отпускала я вначале тех, за кем пришли, потом всех остальных.
Соня и Алиса ходили домой сами. Но сейчас мне сообщили, что за девочками пришли.
- Так, все идите в класс и сидите там тихо, открывайте прописи и пишите страницы восемь и девять. Града, Соня и Алиса под твою ответственность. Из класса без разрешения учителей не выходить.
- Хорошо, Рада Ростиславна! - сказала Града и увела класс.
- Остап Григорьевич, пригласите, будьте добры, родителей Сони и Алисы.
- Директор с ними уже пообщался...
- Я хочу тоже поговорить.
- Хорошо.
Вскоре мамы обеих девочек явились пред мои очи. Я вздохнула. От этого разговора никуда не деться.
- Прошу прощения, что не уследила за вашими девочками, - начала я сразу, пресекая попытку что-то сказать мамы Алисы.
Мамы переглянулись.
- Просьба с детьми поговорить, но не как с детьми, а так, будто это ваши лучшие подруги. Садитесь так, чтобы ваши глаза и глаза ваших девочек были на одном уровне, и спокойным тоном объясняете весь риск. Они подвергли опасности не только себя, но и всех. Вышли за пределы школьной земли. Наказание не назначаете. Но у меня одно условие.
- Какое?
- Девочки должны завтра быть в школе. Если заболеют или ещё по какой причине не явятся, то наказание перенесётся.
- Наказание?
- Вы об этом тоже девочкам скажите. Что наказание лишь моё у них, и чем раньше его они отбудут, тем меньше им мучиться. Просьба девочек не бросать, и после разговора лишний раз не напоминать об их поступке. Пусть немного забудут о содеянном и вспомнят лишь завтра. А завтра вы их сами приведёте или ваши супруги. И завтра же их заберёте. Только на три часа позже.
- Почему?
- Хочу завтра со всеми
пирог сделать. Ничего для него приносить не нужно. Лишь на обед каждый своё.
- А можем мы узнать, какое наказание?
- Да, я с вашими девочками завтра на уроках не разговариваю. Только я. После уроков уже заговорю, постараюсь вернуть наши хорошие отношения.
- Не слишком ли мягкое наказание?
- Это очень суровое наказание. Легче было бы вынести розги.
Мамочки кивнули.
- Мы благодарим вас за наших детей. Вы спасли им жизни.
- Не стоит благодарности. Это на совести каждого, кто является свидетелем подобного.
Мамочки ушли. А я сделала усилие и встала.
- Рада Ростиславна, вам надо лежать! - возразил лекарь, подскакивая ко мне. - Вы ведь завтра хотите приступить к своим обязанностям...