Моя жизнь мне дороже любых удобств, ты уж поверь. И вообще, темнота друг молодёжи, неунывающе сказала Анна, пытаясь его разозлить.
Она деловито расположилась на своём любимом подоконнике и продолжила вязание в свете фонаря.
Попугай недовольно покричал, потоптался на жёрдочке, но тут же задремал.
"Фильтр у рыбок тоже не работает теперь, надеюсь, что ничего не случится", подумала Анна, бегло соединяя петельки на будущем тёплом шарфе.
Дан! позвала его Анна и он неторопливо вернулся к окну. А как вы размножаетесь?
Хм. Анна, что за вопросы? поставила она его в тупик.
Просто интересно. Я этого не знаю.
Я могу не рассказать, а показать, стоит тебе только впустить меня в дом, оживился он.
Дан, ты не вампир, а обычный пошлый мужик. Фу! А ещё магические существа, укоризненно выговаривала Анна, пытаясь спрятать улыбку.
А ты не жертва, а настоящая
Кто же?
Провокаторша. Вот кто, заулыбался он.
Нет, ну правда, я ж с научным подходом к тебе обратилась, а ты всё перевернул.
Зачем тебе знания, если всё равно скоро умрёшь?
Значит, умру умной. Да и вообще, я умирать не собираюсь. По крайней мере в ближайшие лет пятьдесят точно.
Оптимистка. Уважаю.
А ты где так на гитаре научился играть?
Тебя первый вопрос уже не интересует? подтрунивая, спросил вампир.
Интересует. Но ты же не отвечаешь.
Если ты и правда так хочешь это знать, то отвечу. Вампиры практически не отличаются от людей в физиологии. Поэтому всё аналогично. Единственное, что есть определённые трудности, как бы естественный фактор, который сдерживает численность населения
Вас не должно быть слишком много, да?
Точно.
Ну так, всё ясно. Мог бы сразу ответить, развела руками Анна и чуть было снова не уронила клубок с нитками.
Более того. Сейчас даже есть гибриды.
Кто?! не поняла она.
Полукровки. Наполовину вампиры, наполовину люди.
Это как же так людей может угораздить
влипнуть? Если только под страхом смерти!
Скорее удивляет, как вампиры могут опуститься до такого, но не в этом суть. Гибридные создания оказались весьма жизнеспособны, рассказывал он, присев на подоконник с обратной стороны.
Сами у себя кровь что ли пьют? хихикнула Анна.
А зря ты смеёшься. Ты близка к истине. Им попросту не нужно пить кровь, потому что она всегда у них внутри. Получается, что постоянно есть жизненная сила и не надо её подпитывать извне. И соответственно, все наши возможности у них сохранились: неуязвимость, скорость, выносливость, обострённое обоняние и зрение, повышенная физическая сила, иное восприятие холода и жары
Союз людей и нелюдей пошёл на пользу природе. Эволюция прям, не знала, как реагировать Анна. А почему вы не сгораете на солнце?
А потому что это сказки, довольно улыбнулся Дан, не действует солнечный свет на нас.
А кол в сердце? Чеснок? Серебряная пуля?..
Аналогично. Нас невозможно убить.
Да ну, прям, не поверила Анна.
Невозможно человеческими способами, а магией можно.
Вот. Другое дело.
А вас можно вообще любыми способами, издевался он. Вы тупиковая ветвь этой самой эволюции.
Это мы ещё посмотрим. Как видишь, не вымерли.
Пока.
Так. Всё. Пойду я.
Подожди. А как же второй вопрос? Не хочешь узнать ответ?
Будешь обзываться, уйду, проговорила Анна, вонзая спицы в клубок и складывая недовязанный шарф.
С детства играю на гитаре. Это моя страсть, поделился вампир.
У тебя хорошо получается. Жаль, что такой талант попал не в те руки, уколола она.
Анна лениво потянулась и отправилась в спальню. Кромешная темнота не пугала, но была неприятна. Окно в спальне выходило на другую сторону и там не было фонарей.
Надо беречь зарядку, подумала она и выключила телефон.
Не спалось. Было слишком рано. И тревога никуда не делась. Второй день сидеть взаперти, да ещё и с постоянной угрозой для жизни это нелегко.
Чай, чай нужен чай, бубнила Анна, спеша на кухню.
Старая металлическая турка дождалась своего звёздного часа сегодня она стала спасительным чайником. Вскипятив воду, Анна заварила себе ароматный чай и подошла к окну. Дан был тут как тут.
Не поделюсь, опередила она его, не надо было мне свет вырубать.
Говорил же, что ты жадная. И никакой это не инстинкт самосохранения, припомнил он.
Анна снисходительно улыбнулась. Она выдвинула ящик, в котором хранились разные редко надобящиеся безделушки и достала несколько свечей. Вскоре на кухне появился тусклый мерцающий свет, который пусть и не давал нужного эффекта, зато мягко обволакивал и создавал уют.
А за окном завывал ветер, и тучи, быстро двигаясь, оставляли за собой драные клочья. Иногда среди них проглядывало чистое небо и даже несколько звёзд успевали блеснуть в образовавшихся оазисах, но ветер снова нёс тёмно-серую массу вперёд, безжалостно замазывая эти «небесные глаза».
И тут почему-то на Анну напала тоска. Такая щемящая, подходящая комом к горлу. Почему она радуется разговору с этим убийцей? Неужели она так низко пала, так не уважает себя, что даже такое мужское внимание ей стало приятно? Анна всегда задирала планку для себя и для других так высоко, что некоторые мужчины даже боялись к ней подойти. Кто-то считал её высокомерной куклой, кто-то девушкой с ледяным сердцем, другие наоборот видели в ней скучную особу, у которой самым интересным занятием в жизни были книги. Она так затейливо вмещала в себя эти образы, чужие мнения, но на самом деле была другой. Ей хотелось быть любящей и нежной, домашней, заботливой, той, которая всегда была бы не просто спутницей, а настоящим другом. Она могла всё это подарить тому, кто бы не испугался этой искусственно созданной ширмы. Но таких не было. Её не боялись только глупцы, которые в упор не видели ничего: ни напускного, ни настоящего. А быть рядом с таким человеком было для Анны самоубийством, она не хотела превращать свою жизнь в болото, не хотела разрушать свою личность лишь ради того, чтобы быть не одной.