передо мной мертвую рыбу и стараюсь не морщиться, когда беру в руки острый нож и пытаюсь запомнить, как именно нужно удалять внутренности, съев которые можно отравиться.
«Знаешь, твоя медведица съела бы все это сырым», звучит голос Каина у меня в голове. Я резко поворачиваю голову и сердито смотрю на него.
Ну, я не собираюсь есть это сырым, бормочу я. Стоящий рядом новобранец странно смотрит на меня, и я вздыхаю. Все тут думают, что я сумасшедшая.
Когда мы заканчиваем с рыбой, Вальдис объясняет нам, как защититься от непогоды с помощью куска парусины.
Когда у вас появятся крылья, самым важным будет защитить перья, говорит она, и желание получить крылья становится таким сильным, что я почти вскрикиваю. А теперь разбейтесь на пары, потому что в Оскорелле вы будете тоже участвовать парами.
Все разбиваются на пары и берут куски парусины из двух больших сундуков, а я стою совершенно одна. Нас двадцать один новобранец. Я могу и одна поставить палатку. Подхожу к сундукам и беру огромный кусок ткани. Он тяжелее, чем я думала. Я уже начинаю жалеть о своем решении, когда появляется рука в черной перчатке, подхватывает ткань снизу и удерживает большую часть её веса.
Я буду с тобой в паре, говорит Каин, его глаза поблескивают. Я прикусываю щеку, чтобы сдержаться и ничего не ответить.
Вальдис закатывает глаза.
Ладно, говорит она. Теперь вам нужно найти минимум четыре палки. Они должны быть не меньше трех футов в длину. Вам нужно заточить концы каждой из палок до остроты, объясняет она.
Новобранцы начинают бродить по окружающей поляну растительности в поисках подходящих палок.
Как ты можешь мысленно говорить со мной, если у тебя нет магии? спрашиваю я Каина, как только вокруг нас никого не оказывается.
Я Страж Одина, и мы в Фезерблейде. Все Валькирии это могут.
Волк тоже мысленно разговаривает с тобой? спрашиваю я и тут же жалею, что начала с ним разговаривать. Это наш первый разговор после жалкого зрелища, которым для меня обернулась демонстрация силы.
Нет, отвечает он. Он показывает мне образы. Отдает приказы. Делится эмоциями. Безусловно, я знаю, о чем он думает, но он не разговаривает со мной мысленно.
Хм, я иду к ближайшему дереву, ища на земле подходящие ветки. Он идет за мной.
Ты говорила с медведицей, говорит он.
Я вздыхаю. Нагнувшись, я подбираю с земли толстую ветку, которая должна идеально подойти для нашей задачи.
Да.
С помощью слов? спрашивает он.
Да.
И какая она?
Я смотрю на него.
Кровожадная маленькая девочка.
Он издает лающий смешок, и у меня внутри все переворачивается. Его взгляд снова становится жестким. Он выглядит так, будто жалеет, что позволил себе рассмеяться.
Я должен был догадаться. Я знал, что ты не такая невинная, какой хочешь казаться.
Секунду смотрю на него и почти рассказываю ему о том, что узнала об обмороках. Но если он узнает, что не сможет заманить меня в Сокровищницу перспективой найти лекарство, он просто попробует что-нибудь еще.
Ты могла бы попросить его помочь пробраться в архив. Это мой собственный голос у меня в голове, и я его игнорирую.
То, что моя валь-тивар кровожадная, еще не значит, что и я тоже, говорю я.
О, принцесса, я видел, как ты врезала тому мудаку из Двора Тени. Тебе это понравилось.
Я морщусь и помахиваю веткой в его сторону.
Ищи палки.
Сигрун улетела, но мы можем попробовать найти ключ еще где-то, тихо говорит он. Или можем пойти без ключа.
Я держу лицо невозмутимым.
Мы продолжаем ставить палатку молча, и Каин оказывает мне огромную помощь. Сама я не справилась бы. Ткань слишком тяжелая, а задача слишком сложная для одного человека. Он больше со мной не разговаривает, но его пылающий взгляд ни на секунду не отпускает мой, и в конечном итоге я начинаю болтать сама с собой, чтобы разбавить неловкость. Каин уходит, как только Вальдис объявляет, что урок окончен, и я аккуратно складываю парусину. Когда я возвращаю её в сундук, я слышу голос, чей звук заставляет меня остановиться.
Это Инга, и она говорит с Харальдом.
Клянусь, эрсир, я видела медведицу. Она была минимум десять футов высотой и вся пылала!
Её голос полон восторга, а не страха. Я задерживаю дыхание, боясь чем-нибудь выдать свое присутствие. Они стоят с другой стороны от дерева, и я их едва вижу, так что думаю, они не видят меня.
Десятифутовая медведица, состоящая из языков пламени, повторяет Харальд, и в его голосе я слышу то же сомнение, что было и когда я рассказала, что видела белую медведицу.
Да! Да, она была там! Я видела её.
Я связана с ней, я уверена Инга замолкает, а у меня кровь стынет в жилах.
Её валь-тивар тоже медведь.
К тебе вернулась магия огня? спрашивает Харальд. Сначала становится тихо, потом раздается потрескивание и с другой стороны дерева что-то вспыхивает.
Харальд ухмыляется.
Совсем как у Мадивии.
Я на нее ничем не похожа! тут же выпаливает Инга.
Харальд отвечает успокаивающим тоном:
У вас обеих нет жезлов, и вы обе видите этот новый вид валь-тивар, и к вам возвращается магия.
Повисает долгая тишина, прежде чем Инга спрашивает:
Что мне делать, чтобы медведица осталась?