- Если я скажу правду, вы мне все равно не поверите, - буркнула я.
Эндрю хмыкнул.
- Вот как? И что же мне теперь с тобой делать, красавица?
А вот это был хороший вопрос. Просто отличный.
Дело в том, что согласно Кодексу суккубов и инкубов, Эндрю Гройстенгер теперь имел полное право распоряжаться моей жизнью, как он того захочет. Он имел право передать меня немедленно в карательные органы, и тогда на виселице я буду красоваться уже завтра с утра пораньше.
А еще... Еще он мог официально назваться моим господином и делать со мной что угодно... вообще что угодно. И я обязана буду ему подчиниться, так как моя жизнь перестанет мне принадлежать.
Вот даже не знаю, что хуже: быстрая смерть или пожизненное рабство у этого Гройстенгера? Чья мрачная улыбка обещала мне семь кругов Ада, не меньше.
А может, все-таки стоило согласиться на замужество с кандидатом в мои престарелые мужья по завету моей драгоценной мамочки? С ним я хотя бы овдовела бы раньше, чем вот с этим долгожителем-инкубом. Ох-х-х...
- Мне... Надо идти... Да, очень надо! - пролепетала я, бочком пытаясь пройти к выходу, но профессор преградил путь. - У меня там... К парам завтрашним надо подготовиться и... И вообще...
Пятясь, уперлась в столик у стены, отступать дальше было некуда. Нервно сглотнула, глядя на кривую усмешку Эндрю.
- Но ты, кажется, только что никуда не торопилась и пришла ко мне, чтобы попросить о помощи в учебе, - Гройстенгер оперся руками о столешницу по обеим сторонам от меня.
- Но вы мне в них отказали, ничего страшного, я умею принимать поражения, - пробормотала я, нервно облизнув губы. - А давайте... Давайте забудем обо всем, что тут сейчас происходило? - с надеждой в голосе и с невинной улыбочкой предложила я. - Я... Просто отчаянно искала помощи в медитативных практиках и слегка перестаралась в поисках, да!
Красиво захлопала глазками, активно изображая дурочку, а сама при этом лихорадочно перебирала в голове варианты спасения из создавшейся безвыходной ситуации.
Интересно, а моих родственных связей хватит, чтобы как-то спасти меня то ли от плахи, то ли от рабства? Судя по раскрывшейся ауре профессора Гройстенгера, он был из знатного рода, но моя родня тоже не лыком шита...
- О, я настоящий мастер медитаций, - сладко пропел
Эндрю, склонясь ко мне опасно ниже. - Я передумал: я с удовольствием помогу тебе с индивидуальными занятиями. Такая прекрасная порочная девушка заслуживает самых лучших моих индивидуальных тренировок и самого пристального внимания.
Сказано всё это было тоном «заслуживает самой жёсткой порки, но нам обоим понравится», честное слово.
Лицо Эндрю было совсем близко, я чувствовала на себе его горячее дыхание. И сама дышала через раз, не в силах оторвать взгляда от огненных немигающих глаз.
- Я не порочная, - прошептала я. - Обычная студентка...
- Да-а-а? А твой внешний вид говорит совсем об обратном. И вызывает строго определенные желания.
- К-какие? - зачем-то спросила я.
Видимо, мозг мой в этот момент уже совсем плохо соображал, потому что ответ и так был очевиден. И этот самый твердый «ответ» сейчас недвусмысленно упирался мне в бедро, демонстрируя желание Гройстенгера. Большой твердый ответ, черт побери!
2.2
Эндрю лукаво улыбнулся и уверенно провел ладонью по моей груди, задержавшись кончиками пальцев на горошине соска, вмиг ставшего твердым.
Бюстгальтера на мне не было, и это прикосновение через блузку ощущалось необычайно остро.
- Так что же мне с тобой делать, Розана? - глубоким голосом произнес Эндрю. - Ты ведь знаешь, чем тебе грозит посягательство на верховного инкуба, не так ли? Вижу по твоим глазам, что прекрасно знаешь. Твоя жизнь сейчас находится в моих руках... Будешь вести себя хорошо, а, Розана?
С моих губ слетел совсем не тихий стон, когда Эндрю через тонкую ткань сжал двумя пальцами сосок, подергивая его ритмичными движениями и не сводя с меня глаз.
Приятно, черт возьми... чертовски приятно. Приятно настолько, что становится плевать на всё - просто хочется жаркого продолжения.
Я прикрыла глаза, будучи не в состоянии больше смотреть в огненные глаза Эндрю. Закусила нижнюю губу, пытаясь справиться с желанием наброситься на профессора прямо здесь и сейчас.
Сознание медленно начало уплывать, и я невольно качнула бедрами вперед, сильнее вжимаясь в Гройстенгера. Тот шумно втянул носом воздух, его ладонь на моем бедре сжалась крепче.
- А ты... горячая девушка, Розана. И чем больше на тебя смотрю... тем больше тебя хочу, - произнес он мне на ушко таким горячим шепотом, что у меня мурашки по коже побежали, и я снова не сдержала тихого стона. - К тому же, я прекрасно чую, что ты не невинна...
Тут с моих губ невольно слетел тихий смешок.
Да уж, невинные суккубы в моем возрасте - это совершенно невозможное событие. В нас рано пробуждается внутренний огонь, и просится наружу он с такой неистовостью, что сопротивляться этому - смерти подобно. Часто - в прямом смысле того слова.
Суккубы питаются сексуальной энергетикой, и для продуктивных занятий магией нам в том числе необходимы и интимные «занятия». Иначе внутренний огонь в какой-то момент начнет пожирать изнутри.