Тебе бы отлежаться, Ганконер последовал за ним в портал.
Успеется, Джарет выпрямился, встречая кинувшихся к нему гоблинов.
Ганконер отошел в сторону, осматривая смутно знакомые места. До этого он не обращал внимания, в каком мире находился, отдав все внимание событиям в кристалле. Музыкант направился к ближайшему холму. Хмыкнул, заглянул внутрь. Засветив небольшой магический шар, спустился в мертвую тишину ноу. Надо же, это действительно то самое место Сколько же лет прошло?
Узнал?
Ганконер обернулся. Король гоблинов смотрел на него странным взглядом. Зрачок левого глаза расплылся во всю радужку, правого расширился до предела. Что он добавил в настойку? «Пыльца» так сильно не должна действовать. Ганконер попятился, судорожно вспоминая, где в этом ноу второй выход?
Здесь было землетрясение, тихо сказал Джарет. Второй выход завалило.
Как ты нашел это место? Ганконер прижался к стене. Тебе же тогда было всего тринадцать лет!
Четырнадцать, поправил его Джарет. Но такое не забывается. Так и знал, что это убежище пригодится еще раз.
Он медленно двинулся к кузену.
Какой третий вопрос ты хотел задать мне, Музыкант? Оставлю я тебя в живых, если справлюсь с Джодоком или нет?
Ганконер беспомощно смотрел на него.
Джар, не надо Ты потом сам будешь жалеть. Я никому не расскажу, что тебе пришлось сделать!
Когти сомкнулись на горле Музыканта.
Не расскажешь, кивнул Джарет. Глаза у него стали совсем дикими. Клянись древней клятвой на земле ноу, что никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не расскажешь. Или я тебя здесь похороню.
Ганконер с трудом припомнил слова клятвы и запинаясь произнес ее. Джарет внимательно его выслушал, опустил, повернулся на каблуках и молча вышел из холма.
Ну почему его никто не задушил в колыбели? обратился Ганконер с риторическим вопросом к мирозданию в целом.
Эта ночь была самой долгой в жизни Алиссы. Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных переживаний, она переделала столько рутинных дел, сколько не удавалось даже за месяц. Зеркало заработало, но увидеть Лабиринт ей не удалось.
Утро началось с воплей Дары. Милена, отчаявшись накормить принцессу завтраком, сама разрыдалась. Алисса сбежала от них в холл. Она не была уверена, что Дом ее выпустит. Но оставаться в нем уже не могла. Нужно узнать, что творится в Подземелье. В конце-концов, Джодок ее не тронет. Она отворила дверь. Ее ничто не удерживало. Алисса спустилась с крыльца и увидела Ганконера. Смертельно бледный и измученный, он шел по дороге. Алисса кинулась к нему на шею и разревелась.
Ну что ты, любимая, всё уже хорошо, Ганконер гладил ее по голове, как ребенка. Джодока больше нет, Джарет жив, гоблины в большинстве своем уцелели.
А Лабиринт? Алисса оторвалась от Музыканта и вдруг заметила глубокие царапины у него на шее. Кто тебя так?
С Лабиринтом хуже, осторожно ответил Ганконер. В нем многое погибло. Но это дело наживное. Джарет всё восстановит, как только наберется сил.
Это он тебя? Алисса осторожно коснулась царапин. За что?
Не спрашивай, Музыкант отвел ее руку. Как Дара?
Плачет, вздохнула Алисса. Может, прямо сейчас ее к отцу переправить? Или замок тоже в руинах?
Нет, но к Джарету ей пока нельзя, Ганконер нахмурился. Он не в лучшем состоянии.
Ранен? Да будешь ты говорить?! взорвалась Алисса. Я тут извелась вконец, а из тебя слова не вытянешь!
Я не могу тебе рассказать, что там было, Музыкант ласково обнял ее. Пойми, я дал клятву. Джарет не ранен, но он принял очень сильное стимулирующее средство, вместо того, чтобы просто отдохнуть. И сейчас несколько не в себе. Да и атмосфера в Лабиринте такая, что ребенку там лучше не находиться. Возможно, через пару дней
Пару дней?! ахнула Алисса. Да за это время мы тут все с ума сойдем! Дара способна вопить без перерыва часами.
Давай я ее к себе заберу, самоотверженно предложил Музыкант. В мой дом у моря. Ей там интересно будет.
Забери,
с облегчением согласилась Алисса. И вдруг неожиданно для самой себя добавила: И меня тоже.
Музыкант удивленно приподнял бровь.
Уверена? А если тебе на смену придет кто-нибудь вроде Эдды, и будет только хуже?
Не придет, послышалось с крыльца Дома.
Они разом повернули головы. В открытой двери стояла Хельга. Молодая и очень красивая.
Ты меня разочаровала, Хельга спустилась с крыльца. Не вышло из тебя хорошей Хранительницы, Алисса. Придется мне в третий раз принять Дом.
Но ты же Алисса запнулась и кивнула своим мыслям. А, понимаю, в Лабиринте всё разрушено.
Ты знала?! И не предъявила Джарету претензии?
Но тебя нельзя было оживить! Алисса покраснела от обиды.
Это тебе Эвина сказала? Хельга холодно усмехнулась. Еще одна твоя ошибка. Богиню нельзя было оставлять в этой вселенной. Счастье еще, что она так мало успела натворить.
Ганконер молча следил за разговором, переводя взгляд с одной женщины на другую, но наконец не выдержал.
Твой характер портится с каждым новым воскрешением, Хельга.
Хранительница хмуро глянула на него.
А ты убирайся отсюда. И чтобы я тебя больше не видела возле Алиссы.
Вообще-то она уходит со мной.