Мычание, полное боли, изверглось из моего рта, тело вяло задергалось: то ли само, то ли разум принялся дергать «рычаги управления» грубо и неумело. Окружающие приподняли меня за руки, за ноги. Попытались поставить вертикально, но я тряпичной куклой поплыл вниз. Тело поддержали. Дикари растерянно замерли, глядя на меня и не понимая, что делать. Наконец, кто-то отдал гортанную команду и меня поволокли куда-то.
Еще более темные коридоры, крутая лесенка, дверной проем, завешанный расписными тряпками и вот я в относительно небольшой комнате. В центре бесформенная груда чего-то. А нет это постель. Меня аккуратно уложили на груду, накрыли тряпкой и удалились, что-то тихо бормоча под нос. Под десяток носов.
Бессильный, онемевший я лежал на неудобной постели и силился переварить кусок ледяного ужаса. Сил явно не хватало. Обреченность сжимала мне горло. Страх убивал остатки воли.
В это время в комнату пробралось чудовище.
Ну, простите! Я действительно на миг так подумал, когда шторки заколыхались, и в щель протиснулась огромная уродливая морда. Ядовито-яркая, оскаленная, вся в крови. А глаза жуткие. Мертвые. Они-то первым и выдали маска это. Чертовски искусная и страшная маска. Безжизненные глаза «уставились» на меня. Что-то зашелестело, застучало, зазвенело и в комнату зашел щуплый мужичок. Весь обвешанный странным, с какой-то скалкой в левой руке, и дымящейся плошкой в правой. Помахивая дымком, он начал выписывать скалкой замысловатые вензеля.
Буль-Цоль-Коль-Моль-Ква! непонятно закудахтал он и давай тыкать в меня скалкой.
Я задергался, хоть, выходило и слабо. Однако, за дымок мужичка мысленно поблагодарил хоть какой-то приятный запах появился в этом коктейле. Мужик (шаман? местный медработник?) меж тем неистовствовал со своей скалкой. Старался за совесть видно было сразу. Мне до сих пор не прилетело только каким-то чудом.
«Давай, мужик, старайся! взывал я к нему. Наколдуй мне ваш язык в голову!»
Глупо, конечно. Да только в моей ситуации печальной за любую соломинку будешь хвататься. «Медработник» тоже решил, что глупо. Или процедура лечения закончилась. Помахав на прощание плошкой, он пополз к выходу и забормотал что-то под нос. Что-то удивительно похожее на то, что бормотали люди, приволокшие меня в эту опочивальню. Видимо, так положено со мной прощаться. Вернее, с тем, чье тело я занял.
А вообще мужику надо сказать спасибо. Очень нужна шоковая терапия для того, чтобы вывести меня из ступора. Сначала маска эта жуткая, потом комические кривляния: меня сунули сначала в лед, потом в огонь, чтобы я забыл вкус горького.
Мозг встряхнулся Мой «новый мозг». Ладно, потом будем пытаться шутить, а сейчас надо собраться с мыслями. Проанализировать. Самое трудное принять этот удивительный факт. Я переместился! Тело явно чужое. И время, похоже, чужое. И люди вот уж точно чужие! Разум сходил с ума, объяснений не было. Чудо и всё тут.
Ну, что ж, давайте так и запишем. Я прикрыл чужими веками чужие глаза и занялся аутотренингом.
«Чудо есть Чудо случилось с тобой Тебе выпал шанс»
Фразы формулировались с трудом, но постепенно я собрал их и повторял их раз за разом, покуда мысли не стали привычными, очевидными. Затем открыл глаза и снова уставился в подкопченный потолок.
«Ладно. Что мы имеем? Игра оказалась реальностью. И правила вроде как соблюдены, да только банкую здесь не я. Хотел правителем стать? Сидеть в каком-нибудь Версале, хрустеть французской булкой и молиться, что ты Людовик не того номера, которому голову гильотиной отрежут? Формально не обманули. Мое тело явно принадлежит какому-то местному владыке. Камень тот резной, с которого я грохнулся это что-то типа трона. На ручках носят, под нос почтительно бубнят. Поздравляю! Ты теперь владыка какой-то деревни! Император кучки дикарей!.. Жесть. Это ведь ни нормального сортира, ни газеты по утрам, ни балов хоть каких-нибудь. А вместо
тело еле работает, это было испытание. Но передо мной был первый вызов, которому я как-то мог противостоять! И даже испытал кроху радости, когда смог добраться до девчачьих даров. Махонькая, но победа в партии, где пока мне ставят шах за шахом.
Взялся за горлышко кувшина, только поднять его не смог. Подтянул к нему морду лица и принюхался: у воды определенно был какой-то легкий запах. Пить хотелось жутко. Я медленно наклонил сосуд на себя, присосался к горлышку. Сделал два больших глотка, пролив вокруг себя вдвое больше. Ну что неприятно теплая, застоявшаяся вода. Надеюсь, не сдохну.
Переполз к подносу. В миске находилось что-то вроде каши. Вернее, какой-то отварной крупы. Отварной до состояния клейстера. Причем, «каша» была густо замешана с чем-то бурым, неоднородным. Мой желудок, уже слегка управляемый разумом цивилизованного психолога, не вылезающего из эстетских кофеен, судорожно сжался. Пришлось глубоко продышаться, после чего я осторожно понюхал содержимое миски. Несло чем-то кислым и горьким одновременно, а не ароматами масла и молока.
«Не, поморщился я. Не настолько сильно я голоден».
Левая относительно здоровая рука потянулась к вареному овощу. Еще теплый. Поднес к лицу один кусок и подозрительно обнюхал. Вообще ничего не почуял.