Что, лишенец, обрадовал я его. Самогоночки хочешь? Молодец, сечёшь момент. Ладно, мужик, заслужил. Подставляй свою тару, накапаю тебе на опохмел.
Я отвинтил пробку с фляжки и налил самогонки этому организму в его стакан огромных размеров. В его ёмкости мой самогон занял меньше половины места. Да чёрт с тобой, алкаш с большой дороги, налью тебе и с другой фляжки. Знай наших, а я не обеднею.
Это надо было видеть с каким благоговением этот бомжара смотрел на льющуюся жидкость. Ага, это тебе не одеколон дуть, а фирменная самогонка. Понимать надо.
Ну, что мужик молчишь? продолжил контакт я. Как тут у вас вообще?
Но диалог не задался. Внезапно я увидел, что начинаю исходить дымом с большей интенсивностью, и через некоторое время полностью превратившись в дым. Через пару секунд меня выбросило из того мира и я осознал себя стоящим у себя во дворе. Ночь. В руках у меня пустые фляжки, а за пазухой и в карманах куча всяких склянок. Так вот оно что, Петрович, вот оно что. Вот, значит, что такое ходить по терминологии деда.
Эх, грехи наши тяжкие, поскрёб у себя подмышкой пожилой жрец самого бога Пыжу главного бога в местном пантеоне. Вот все люди, как люди, а я родился с бедой в руке.
Жрец восседал в тени у подножия каменного обрамления ритуальной площадки. Светило
своими лучами сегодня било совершенно нещадно, выбивая из практически лысой головы жреца последние оптимистические мысли. Да и какой может остаться оптимизм от такой жизни: жрец с грустью взглянул на свои сандалии, которые вот-вот совершенно развалятся, а других у него не было. Да и пурпурные одеяния, присущие жрецам бога Пыжу, которые жрец носил на себе, уже превратились в совершеннейшие лохмотья. Пурпур весь выцвел, ткань обветшала и держалась только на честном слове. А вокруг была жаркая песчаная пустыня. Микроскопический оазис, в котором остались обветшалые постройки вокруг ритуальной площадки, да с десяток финиковых пальм вот и всё хозяйство бедного жреца.
Светило нещадно жгло, поэтому жрецу постоянно приходилось следовать за тенью, хотя ему было лень. Жрецу, которого, кстати, звали Пиву, уже давно всё надоело. Он зло посмотрел на светило и сплюнул в пыль тягучей слюной. В этой местности он отбывал пожизненное наказание за свои еретические мысли, касательно, кстати, этого самого светила, чтоб ему потухнуть. Хорошо хоть братья не отдали его тушку всегда голодным священным крокодилам, а смилостивились, и отправили его сюда в качестве главного хранителя ритуального места. Пиву, как образованному жрецу это место было очень хорошо знакомо, так как именно в этом месте любил проникать в этот мир Архидемон из преисподней. Раньше, а это было пятнадцать оборотов нашей тверди вокруг светила, Архидемон появлялся один-два раза за оборот. Тогда в этом месте было людно. Надо было достойно встретить Архидемона и очень хорошо его умаслить. Почему почитателям бога Пыжу приходилось унижаться перед представителем бездны? Всё было очень просто. Архидемон всегда наливал в священный сосуд немного эликсира бездны. Жрецы этот эликсир растворяли в большом сосуде, а затем выдавали буквально по капле самым достойным людям государства. Эта субстанция могла и практически мёртвого поднять на ноги. Она вдвое, а то и втрое продлевала жизнь лучшим подданным владыки, да удлинит Пыжу дни его жизни, и лечила от всех известных болезней. Поэтому Архидемона встречали всегда представительной толпой с богатыми дарами. Что, конкретно, требовалось представителю бездны, было непонятно, но, на всякий случай, для него наготове держали упитанных животных, самые лучшие фрукты, здесь же были самые красивые девственницы, а также красивейшие статуэтки из различных материалов и много ёмкостей с дорогущими и редчайшими алхимическими препаратами. Обычно Архидемон ограничивался тем, что сгребал своей чёрной лапой именно эти препараты и фрукты. Животных и девственниц он игнорировал. Но уже пятнадцать оборотов он не являлся. Жрецы и владыка ждали-ждали, но что-то темнейший не торопился появляться. Ходили слухи, что в последний раз ему поскупились с дарами, вот он и обиделся. Виновных в этом преступлении отдали крокодилам. Бывшего смотрителя тоже. А эликсира, как поговаривали, оставалось совсем немного, да и то в секретной склянке самого повелителя, да удлинит Пыжу его дни. В первый год после последнего появления Архидемона здесь ещё постоянно находилась представительная толпа из жрецов, военных и чиновников. Толпу надо было кормить. Сначала съели тучных животных. Потом увезли отсюда девственниц. Поговаривали, что их проживание рядом с военными сделало из них не совсем девственниц. Потом постепенно убрались чиновники, те быстро поняли, что постоянно пялиться на площадку, откуда периодически появлялся темнейший, не самое продуктивное занятие. Потом постепенно уменьшалось количество военных, которые должны были нести почётный караул. С количеством военных уменьшилось и их качество. Начали оставлять для почётного караула вояк от которых было мало толку в строевых частях. Потом владыка, да продлит Пыжу его годы, стал искать виновных. Конечно, виновных быстро назначили и успешно накормили ими священных крокодилов. В число виновных загремел и бывший смотритель оазиса. Территория опустела. Никто из жрецов не хотел торчать неизвестно зачем в этой пустыне и отвечать перед владыкой за неявку Архидемона.