Он открыл дверь, отступил назад и позволил ей выйти первой. Его хмурый взгляд был единственным ответом, прежде чем он отправился вслед за ней.
Знаешь, тебе очень надо развить чувство юмора, если мы станем соседями, сказала она. А кстати, ваш вид вообще способен смеяться или это просто некий вид рычания?
Он пальцами обхватил её предплечье. У неё перехватило дыхание, когда он прижал её спиной к двери. Его хватка не ослабела, когда он точно так же пригвоздил её к месту своим пристальным взглядом. Но она знала, что это было что угодно, только не страх, когда она почувствовала, как жар прилил к низу её живота.
Хорош, сказал он, со своими раздражающими замечаниями. Я пытаюсь быть милым. Ты всё усложняешь.
Я не из простых девчонок, сказала она.
У неё слишком пересохло в горле. Но она не отвела взгляда. Она неотрывно смотрела в эти чарующие глаза, в эти быстро расширяющиеся зрачки, которые теперь почти охватывали их лазурное ложе, что было верным признаком его раздражения.
Тогда я предлагаю тебе научиться. Быстро, сказал он, и кончики его удлиняющихся тонких, как бритва, когтей целенаправленно вонзились в плоть её предплечья.
Сэр, да, сэр, съязвила она, но воздержалась от салютовки, несмотря на искушение.
Он снова нахмурился и отстранился.
Какая-то часть её почувствовала укол разочарования.
Она восстановила дыхание, проверила отпечатки на предплечье, и её впечатлило, что ему удалось не пустить кровь. Она последовала за ним через лестничную площадку и спустилась по лестнице.
Теперь вокруг было меньше ликанов, а те, что были, направлялись через открытые двери слева от неё. Из соседней комнаты доносились звуки болтовни, звяканье столовых приборов и отдалённый аромат свежеприготовленных тостов. В животе у неё заурчало. Марид едва ли накормил её, и то дерьмо, которым он её угостил, было трудно проглотить.
Она последовала за Джаском к открытым дверям в отделанный деревянными панелями обеденный зал, где за множеством столов, расставленных по всей комнате, сидели ликаны.
Она резко остановилась на пороге, когда мимо неё проскользнули другие. Среди
гула болтовни в её сторону устремлялось всё больше взглядов, некоторые даже прервали разговоры, когда другие останавливались, чтобы внимательно рассмотреть незнакомку среди них.
Она огляделась в поисках каких-либо признаков Рони или Самсона. Но там их не было.
И по мере того, как всё больше и больше глаз обращалось к ней, она начала чувствовать себя единственной в маскарадном костюме на вечеринке. Стоит, закутанная в рубашку Джаска, полностью обнажённая под ней. Её худые ноги были засунуты в прочные армейские ботинки. Жар прилил к щекам, и она инстинктивно пригладила волосы на затылке, но ей потребовалась всего секунда, чтобы принять решение отступить.
Но Джаск был быстр, схватив её за запястье.
Я собираюсь подышать свежим воздухом, заявила она, предприняв единственную попытку высвободить запястье.
Ты останешься там, где я смогу тебя видеть.
Отпусти меня, предупредила она.
Но его хватка только усилилась. Он повернулся к ней лицом, встав спиной к обеденному залу.
Если ты хотела привлечь всеобщее внимание, то ты его получила. Ты всерьёз думаешь, что я позволю тебе уйти теперь, когда все видели эту маленькую битву воли?
Он наклонился к её уху и прошептал:
Ещё один вызывающий взгляд, ещё раз отвернёшься от меня, и я публично перекину тебя через колено. Сколько унижений ты хочешь за один день?
Ублюдок, прошипела она.
Тебе лучше поверить в это, сказал он, задержав на ней взгляд на секунду дольше, чем было необходимо.
Тревожащая близость усилилась, когда он скользнул рукой вниз с её запястья и обхватил её ладонь. Он отвернулся, но его рука оказалась удивительно нежной, несмотря на резкость его слов.
Он повел её по периметру комнаты, отпустив её руку только тогда, когда взял поднос и стал пополнять его блюдами с буфетного стола.
Обида скрутила её желудок до такой степени, что она, наконец, потеряла всякое подобие аппетита, несмотря на то, каким соблазнительным был запах поджаренного хлеба с травами и обжаренного картофеля. Вместо этого она выбрала стакан свежевыжатого апельсинового сока и булочку, прежде чем последовала за Джаском.
Но в то время как он направился к столу в дальнем конце зала, София сдержалась. Увидев пустой столик на четверых у стены, она выбрала его.
Она поставила свой сок на стол, выдвинула стул и плюхнулась на него, сердито глядя туда, где Джаск выдвигал стул рядом с блондинкой. Корбин, сидел напротив них обоих спиной к Софии.
Блондинка с любопытством посмотрела на неё, а Джаск наклонился вперёд и что-то сказал Корбину. Корбин бросил взгляд через плечо в сторону Софии.
Они явно говорили о ней. Хуже того, они улыбались.
Она опустила взгляд на свою булочку, прежде чем снова подняла глаза и встретилась взглядом с блондинкой. Красивая женщина быстро ответила намёком на дружелюбную, если не сказать слегка настороженную улыбку. С её детским личиком, пухлыми губами, загорелой кожей и заплетёнными в косу волосами длиной до талии, которые ниспадали на её полную грудь, она была всем, чем София не была.