Мириам поджала губы. Дедушка словно намеренно стремился разозлить всех и каждого одним своим появлением.
Те, кто чтили Асху, не могли спокойно смотреть, как он использует своих работников, низведя их до уровня рабов. В мифологии отдельное место уделено Великому разделению, когда одни лэрты возвысились над другими и поработили их, за что Асха всех наказала. Одних за непомерную гордыню, других за слабость и повиновение.
Те, кто выбрали путь Луны, осуждали его за любовь к излишествам. Они проповедовали умеренность и независимость.
Даже почитатели святого Талиона едва ли могли оценить помпезную пышность, с которой он появлялся на людях.
Высокие дома при одном лишь взгляде на бывшего главу дома Эльбирин скрипели зубами. Несмотря на поражение в политической игре и гибель детей, он продолжал, с настырностью глупца, вмешиваться в их планы.
Благородные и более мелкие дома его просто не любили. Потому что он переманивал в свою свиту самых талантливых лэртов.
Едва ли во всех четырёх странах нашёлся бы лэрт, что испытывал к Акилону Эльбирину тёплые чувства. Разве что Мириам совсем чуть-чуть уважала дедушку. Больше ненавидела за то, что, увлёкшийся политическими играми, он допустил смерть её матери. Но всё же, когда стало известно, что Вилинария осквернили, дедушка был единственным, кто не побоялся встать на его защиту.
Паланкин опустился у деревянного настила, прозвенев колокольчиками. Птицы вмиг устремились под крышу, с любопытством поглядывая на незваных гостей. Дождь перешёл в морось. В камышах квакали лягушки.
Прежде чем ступить под крышу, молодой лэрт с гладкой кожей человека, что большую часть жизни провёл в подземных городах, низко поклонился и произнёс:
Акилон Эльбирин просит прощения за вторжение, начал он.
Не удержавшись от раздраженного вздоха, Мириам жестом остановила его и громко, чтобы слышали в палантине, сказала:
Дедушка, к чему этот цирк?
К тому, что всё должно делаться по правилам! донеслось из-за бархатной занавески.
Тебе известно о существовании правил? изобразила она удивление и улыбнулась, когда дедушка выглянул наружу. Пойду поставлю чайник.
Не стоит, у нас всё с собой, отмахнулся он, выбираясь из паланкина.
Слуги вмиг достали из сундуков низкий столик, выкрашенный в красный, с фениксом, покрытым сусальным золотом, на столешнице. На него поставили чайный набор из тончайшего фарфора. На пузатом боку чайника красовался изящный узор в виде пары птах на узловатых ветвях.
Подарок Нинилит? спросила она, наблюдая, как слуга укладывает толстую подушку на циновки и помогает Акилону сесть.
Кожа дедушки истончилась, приобрела серовато-жёлтый оттенок. Глубокие коричневые морщины избороздили лицо. Даже чёрная склера глаз утратила ониксовый оттенок, её пронзили жёлто-коричневые прожилки, а золотисто-зелёная радужка, словно подёрнутая пеленой, утратила яркость.
Дорогая моя Нинилит, с теплом глядя на пиалы с чаем, проговорил Акилон. Она была совсем малышкой, когда меня наказали, наверное, оттого испытывает ко мне меньше ненависти, нежели остальные внуки.
Мириам нахмурилась. Встречаясь с братьями, она старалась не поднимать этой темы. На деле внуки Акилона не были родными братьями и сёстрами. На языке асов это называется двоюродным родством. Только Вилинарий и Гиндорил были родными. Тем не менее в один миг все они лишились родителей, и заботы об их воспитании и обучении легли на плечи Мириам.
Если ты приехал, чтобы перечислить все поводы для ненависти, то, боюсь, это займёт слишком много времени. Быть может, напишешь в письме?
Чтобы ты зимой топила ими печь? улыбка вышла карикатурной. Уголки губ углубили морщины, раздвинув дряблые щёки, обнажая желтоватые губы. Верхняя челюсть должна иметь четыре клыка, но враги лишили деда трёх из них.
Глядя на него, Мириам провела языком по внутренней стороне зубов, сдерживаясь, чтобы не передёрнуть плечами в отвращении.
Всё же какая-то польза, пожала она плечами и, спрятав руки в рукава, отвернулась к пруду.
Лягушки неожиданно стихли. Уловив движение краем глаза, Мириам едва не подскочила на ноги, когда из высокой травы вышел мур. Похожий на барса, но вместо пятен покрытый полосами, словно обычный дворовый кот. От иных представителей семейства кошачьих он отличался наличием игл. Среди густой шерсти
проступали тонкие ядовитые иглы, делающие его дурной добычей и отличным бойцом.
Поднявшись на деревянный помост, мур, утробно замурчав, опустился рядом с Акилоном и прижался к его бедру. Дедушка рассеянно погладил того меж ушей, думая о своём. Слуга закончил сервировать стол, разлил чай и с поклоном удалился.
Кстати о пользе. Я хочу, чтобы ты отправилась на Восток. Если спросят, то ты отправилась в паломничество.
Удивлённо подняв брови, Мириам не сразу нашлась что ответить на такую наглость.
Интересно, беря пиалу в руки, она не торопилась отпивать пахнущий землёй чай. Сёстры Луны хотят, чтобы я стала Преподобной. Великие дома желают, чтобы никогда не прекращала своего паломничества и держалась как можно дальше от политики. Теперь заявляешься ты и несёшь какую-то несусветную чушь.
Не разнимая губ, тот улыбнулся и почесал мура за ухом. Громкое мурчание в исполнении подобного зверя не способно сделать обстановку уютной. Прикрытые веками жёлтые глаза огромного кота следили за каждым движением Мириам. Таких, как он, учат убивать по команде. Это может быть какое-нибудь безобидное слово, что легко вплести в разговор, думала она, чувствуя, как по спине бегут мурашки.