Дорога одна, и не всякий, кто идёт по ней, идёт по нашу душу, словно успокаивая себя, проговорила Ниоба.
Птица резко вскрикнула, пролетев над головой. Пригнувшись от неожиданности, Ниоба прикрыла голову рукой как раз вовремя, на них упал свёрток. Небольшой, размером с кулак.
А аккуратнее нельзя?!
Обиженно вскрикнув, птица унеслась прочь, а они поспешили открыть посылку.
В кульке оказались письма и немного сладостей. Тишина могла бы потешить своё самолюбие, предположив, что Зар её балует конфетами, но неспроста он слал именно любимые Ниобой сласти.
Привал?
Давай, с готовностью отозвалась Тишина и бросила рюкзак в дорожную пыль.
Устроившись в траве, они раскрыли сумки. Тишина скучала по горячему. Даже простой кипяток мог бы её сейчас обрадовать. Но тащить с собой ещё и дрова никакая спина не выдержит. Скрестив ноги, Ниоба устроилась на голой земле, привалившись к сумкам, и распечатала первое письмо.
Что пишут? полюбопытствовала Тишина, жуя хлеб с конфетами и запивая всё это холодной водой.
Что они будут есть, когда запасы кончатся, а Степь нет?
Это от Лисары, отозвалась Ниоба, не отрывая взгляда от мелких, колючих букв. Кажется, она хочет убить Ника. Ничего нового.
Нервно хихикнув, Тишина наблюдала за лицом Ниобы. Видя, как та бледнеет, а брови взлетают вверх, сама захотела почитать.
Что-то случилось? потянулась она к письму. Что-то с Лисой?
Что-то в её голосе заставило Ниобу оторваться от чтения и успокаивающе улыбнуться.
С Лисой всё в порядке. Обострённое чувство справедливости страдает, и она злится на Ника за то, что он не желает потворствовать её прихотям, бросив взгляд на письмо, добавила: Хотя в данном случае, думаю, права на её стороне. Дай мне, пожалуйста, пару минут дочитать.
Нервно кусая губы, Тишина ждала. Фигура в конце дороги, казалось, не приблизилась к ним ни на шаг, там и маячила где-то на горизонте. Едва взгляд Ниобы дошёл до конца страницы, девочка подалась вперёд и схватила её за рукав:
Ну как? С Лисой всё хорошо? Арус её не обидел?
Нет, с недовольным видом она пробежала глазами некоторые строчки и, заметив напряжённое лицо Тишины, вздохнула. Мне тоже не по нраву, что она уехала с Ником. Он мог бы и один съездить с Арусом в Империю. Тащиться с ними было совсем не обязательно.
Ты могла бы уговорить её не ездить! Повлиять на Ника, чтобы не брал её с собой! взорвалась Тишина, всплеснув руками, разметала хлебные крошки. Вы всегда говорите: «Ах мне так жаль», но при этом палец о палец не ударите, чтобы изменить ситуацию!
От стыда за вспышку, хотелось втянуть голову в плечи, упереть взгляд в землю и промямлить извинения, когда Ниоба протянула руку и сжала её плечо.
Это часть дружбы. Мы принимаем и поддерживаем решения друг друга, даже если они нам не нравятся.
Даже если эти решения могу привести к трагедии?
Возможно, ей показалось, но Ниоба будто бы чуть побледнела.
Мы этого не допустим, пообещала она после небольшой паузы. Но если Лиса что-то решила, разве могу я усомниться в здравомыслии подруги и пытаться
Не можешь, а должна! громче чем стоило бы выкрикнула Тишина. Она твоя подруга! А я предупреждала, что Арус опасен! Он был там во время пожара! Я своими ушами слышала, как он самодовольно хвастался перед Зэваном, как удачно всё провернул, оставил руки чистенькими, скривилась она. Он, не моргнув глазом отправил на свидание с Луной
Она хотела сказать: «моих родителей, а вы позволяете Лисе якшаться с ним», но договорить не смогла. Горло сдавило, а на глаза набежали предательские слезы. Наклонившись, Ниоба попыталась её обнять, но Тишина оттолкнула её руки.
Подорвавшись, она заметалась, ища тихий уголок успокоиться и перевести дыхание, но проклятая степь не имела даже чахлого деревца или холма. Пришлось отбежать подальше и упав в траву, дать волю слезам.
Кошмары не
заставили себя долго ждать и явились этой же ночью.
Пространство вокруг терялось в темноте, несмотря на свет, бьющий в спину. В ту ночь за её спиной сидел Зэван, теперь она шла по дороге одна, чувствуя, как жар опаляет затылок. Тишина слышала крики боли, доносящиеся из-за спины, но боялась обернуться. Нужно обернуться. Нужно вернуться, помочь им!
Вместо этого она продолжала идти, сжираемая страхом.
Порой сон оканчивался попыткой обернуться. Ужас становился невыносимым, и она просыпалась с криком, мечась в мокрой от пота постели. Пока она была в плену, рядом всегда оказывался Зэван. Он садился на кровать, укутывал её пледом и, обнимая, укачивал. Утешал, пока она заливалась слезами, раз за разом вопрошая: выжил ли кто-нибудь? Быть может, ещё есть надежда? Родители смогли выбраться из огня, они придут за ней. Зэван молчал, продолжая укачиваясь, позволяя поливать своё плечо слезами.
Порой она не успевала обернуться, встречая человека с тростью. Он с наслаждением наблюдал за агонией, за её спиной. Его рот наполнялся слюной, а чёрные глаза горели безумным торжеством.
О! Одна спаслась, говорил он и протягивал руку к Тишине.
Она пыталась убежать, но ноги словно увязли в болоте, с трудом двигаясь. С каждым шагом она чувствовала, как за спиной разгорается огонь. Человек с тростью настигал её.