Дорогая, я уверен, что тебе удастся усадить лишнего гостя, произнес лорд Хартфорд умиротворяюще.
Но все так неожиданно! Только представьте себе! Эмма Бишоп помолвлена! И с кем! Я бы никогда не выбрала подобного тупицу, настоящий
Проследи за собой, Дивинити, прервал ее муж.
Ах, вот в чем дело! Эмма выходит замуж? Как замечательно! воскликнула Честити, искренне радуясь за свою подругу.
Ее мать понизила голос и тихо сказала:
И совершенно необдуманно, как мне объяснил ее зять. Можно предположить, что
Ерунда, Дивинити! А Костейну должно быть стыдно распускать подобные слухи! Я подозреваю, что он просто сожалеет о потере бесплатной экономки!
Герберт, лорд Костейн достойный джентльмен, и к тому же он наш гость. С этими словами леди Хартфорд поспешила навстречу леди Рэйвенвуд.
Она пропустила мимо ушей ироническое замечание мужа: «Так же, как и мисс Бишоп». Отец сел рядом с Честити и, наблюдая за живописной сценой прибытия гостей, сказал:
Наш домашний вечер должен стать самым забавным из всех, устраиваемых в последнее время. С легким привкусом лондонского весеннего сезона
Что ты имеешь в виду, папа?
Главная цель всего этого сборища дать сестрицам представление о нравах и поведении лондонского света. Взгляни только на список приглашенных.
Но я никого из них не знаю, ответила Честити.
Тогда позволь мне ознакомить тебя. Итак, мы имеем лорда и леди Костейн. Он, как тебе известно, мой друг по палате лордов. Его жена, так скажем, не является моим другом. Будет очень интересно понаблюдать за ней и за твоей матерью. Твоя подруга Эмма и ее жених для нас неожиданность. Затем идет Рубин; это я настоял, чтобы его пригласили. Ему нет смысла проводить Рождество
в одиночестве у себя в Лейчестере. Следующий кузен Вирджил. О нем лучше вообще не говорить, добавил он, с усмешкой глядя на свою любимую дочь. Затем следует твоя тетя Лавиния: она здесь для того, чтобы оказать твоей матери моральную поддержку, но более бесполезной женщины я не встречал. И едва ли она сегодня привлечет наше внимание. После нее леди Рейвенвуд. Сущая фурия, но она же и лидер светского общества. Мать пригласила ее в надежде заполучить в гости и ее внука, глупейшее создание, которое я когда-либо встречал. Но он богат, как Крез, и потому так желанен. Сэр Чарльз недоразумение. Я догадываюсь, что твоя мать рассчитывает на скорейшую смерть его тетушки, но, по-моему, та слишком скупа, чтобы совершить это.
Сестры говорили, что, по словам леди Рэйвенвуд, у сэра Чарльза ветер гуляет в карманах.
Я пытался убедить в этом твою мать, но ты сама понимаешь, что это бесполезно. Наконец, мы добрались до Алекса. Ты должна его помнить. Я встретил его в Лондоне случайно и пригласил к нам. Мать возражала, но, когда я сообщил ей о двух его поместьях и доме в Лондоне, она сразу же согласилась.
Неужели он так богат?
Достаточно богат. Я полагаю, она готовит его для Транквилити. Что ж, посмотрим. Этот человек кое-что повидал в жизни сомневаюсь, что семнадцатилетняя крошка сможет стать для него приманкой. Легок на помине!
О, мистер Фицсиммонс, мы так счастливы видеть вас в нашем доме! Изливалась в любезностях леди Хартфорд. Вы еще не знакомы с моими дочерьми? Ах, вот и они.
В комнату вплыли Транквилити и Синсирити. Они были прекрасны. На обоих одинаковые платья из узорчатого муслина: близнецам идет одинаковая одежда. Платье Транквилити отделано голубой лентой; платье Синсирити розовой.
Нет, миледи, я еще не имел этого удовольствия. Хотя я должен был узнать их: они так похожи на вас. Легко угадать, в кого они пошли своей красотой. Он отпускал комплименты с изящным поклоном, и это вызвало у сестер приступ смеха подчеркнем, не того раздраженного хихиканья, но нежного, мелодичного смеха, выработанного многочасовыми упражнениями.
Это Транквилити, а это Синсирити, сказала мать гордо.
А где же ваша третья дочь?
Честити? Она где-то здесь. Ах, лорд и леди Костейн, прошу вас, прошу вас. Позвольте представить вас мистеру Фнцсиммонсу
После этого о Честити забыли: по протоколу отцу назначено следовать по пятам за своей женой, и скучный вечер начался.
Честити приветствовала появившаяся в зале Эмма Бишоп, но вскоре стало очевидным, что ее старая подруга всецело увлечена своим женихом, тихим человеком с ястребиным лицом. Хотя мисс Бишоп заняла свободное место на софе рядом с Честити, она разговаривала исключительно со своим мистером Пичесом, который придвинул свой стул вплотную к софе, и его костлявое колено почти касалось колена мисс Бишоп.
С каким облегчением услышала Честити о приглашении к столу! И с каким унынием она обнаружила, что ее посадили между местным пастором и одним из наименее интересных гостей, кузеном Вирджилом. Это был законченный фат, который румянил щеки и носил пестрые жилеты, словно юноша. Ему было по меньшей мере сорок лет, он жил в Лондоне и хвастался тем, что в его голове никогда не присутствовали две мысли одновременно. «Вероятно, это не пустое хвастовство», полагала Честити.
После необходимого приветствия Вирджил повернулся к ней спиной и погрузился в беседу с леди Костейн, сидевшей слева от него. Честити уставилась на суп в мелкой китайской тарелке, стоящей перед ней, и скорчила недовольную гримасу.