Закончив планировать сегодняшний ночной рейд, целью которого было выбивание денег у задолжавшего, все стали заниматься своими делами. До выхода было еще много времени, несколько ребят пошли на кухню приготовить поесть. Теперь их «дела» были уже посерьезней, и у них были деньги в «общаке» на нормальную еду и алкоголь.
Кай не любил эти дела Прохора, вернее, внутренне не одобрял, но был всегда с ним везде. Ведь это его друг.
Пересев на диван, постарался расслабиться, откинувшись на спинку, и выкинуть из головы очередную лекцию родителей о его поведении.
Что, опять дома мозги полоскали? Прохор мог даже и не задавать этот вопрос своему другу, видя его лицо сейчас. Он сел с ним рядом.
Все нормально, Кай отрешенно смотрел в пространство перед собой.
Прохор уважал его за это. Его друг никогда не ныл, не жаловался. И неважно, душевные это были травмы или физические, он всегда говорил: «Все нормально».
Прохор повернулся к нему и спросил, пристально глядя в глаза:
Ты курил когда-нибудь?
Нет.
Прохор курил давно, вернее, с того момента, как они познакомились, он уже курил. Кай не курил. Даже не знал почему, хотя сейчас у него уже были свои деньги, заработанные им на общих делах и он мог позволить себе купить сигареты. Но такой мысли не приходило ему в голову.
Прохор достал сигарету, раскурил и поднес к губам Кая.
Вдохни воздух через нее. Попробуй.
Как и тогда, в подвале, когда Прохор протягивал ему рюмку с водкой, он, не колеблясь, сделал то, что сказал его друг. Он втянул в себя воздух, вернее, дым. Сразу закашлял, в глазах защипало.
Пока он откашливался, Прохор держал его за плечи, сам покуривая сигарету и дожидаясь, пока Кай придет в норму.
Давай продолжим, Прохор опять поднес сигарету к его губам. Кай взял сигарету и затянулся, но уже не так сильно. Вышло уже лучше. Кашля не было. Выпустил дым из себя.
Понравилось? спросил Прохор, убирая руку с его плеча.
Еще не знаю.
С это дня он стал покуривать, так и не понимая, что, собственно, должно понравиться и вообще в чем смысл данного действия втягивать в себя дым, а потом выдыхать его.
Однажды, после очень сильного скандала с родителями, он ушел в сад. Была зима. Тихо падали снежинки с звездного неба. Кай пытался понять, почему
с чистого звездного неба падают ему на лицо снежинки. Они таяли на его щеках, оставляя следы, как от слез. Но это были не слезы, он больше не плакал он поклялся, что больше не будет плакать. Глаза его были сухи, вот только снежинки катились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Кай смотрел в небо и задавал пространству тьмы над собой всего один вопрос:
«Ну почему они меня не любят?»
Ему опять объясняли, что они ждут от своего сына, как он должен жить и что сейчас он живет неправильно но они добьются своего, они не позволят опозорить их род. Все в их роду военные и их сын должен это полюбить и жить ради этого, чтобы служить на благо Родины!
Когда он сказал, что на благо Родины можно и просто работать или, например, заниматься наукой, его еще час позорили его девичьими замашками, а не выбором настоящего мужчины. А Кай, только начиная изучать химию, понял, что это страсть его жизни. Ни одну науку он так не любил, как химию. Он и не подозревал, что рядом с ним существует параллельный мир мир атомов, микроэлементов и еще всего, что только начинал узнавать. Это его захватило с головой, и тогда он понял, что его интересует в этой жизни. Он хочет стать ученым. Это его мечта.
Сказав о своей мечте самым близким ему людям, он открыл им свою душу и в результате получил столько на свою голову. Как больно, когда твоя семья тебя не понимает.
«Его семья» все это становилось лишь пустым словом, суть этого слова уже давно растворилось.
Кай убрал руки в карманы. Рука нащупала пачку сигарет. Было холодно, пальцы мерзли и немели, но холод физический был не так силен по сравнению с холодом внутри. Ему захотелось увидеть тепло маленький огонечек на конце сигареты. Чиркнув зажигалкой, он закурил. Теплый дым заполнил легкие. Огонек сигареты мерцал на фоне белого холодного снега. Над ним простиралось огромное небо с мириадами маленьких холодных звездочек. Но сейчас ему стало тепло. Тепло от этого огонька, оно согрело его в этом мертвом не принимающем его пространстве.
Так и шла их жизнь. Кай приходил к Прохору, когда мог, и был с ними, пока его опять не запирали дома. Прохор активно пробивался в этой жизни, объединяя вокруг себя все больше молодых людей, готовых быть с ним.
***
Еще когда они не переехали из подвала, произошел случай, после которого к Каю стали относиться с еще большим уважением. Их банда залезла по осени в закрытый дачниками до весны домик. Им было нечего есть, и они знали, что в таких домах всегда есть крупы, консервы и закрутки банок с огурцами и помидорами. Попасть в такой домик это пол зимы провести не голодая. И они совершили такую акцию. Взломав замки, проникли внутрь. Копошась внутри дома, они услышали звук подъезжающей машины. Машина встала прямо у единственного входа в дом только отсюда они могли выйти. В доме окна были плотно забиты ставнями это была ловушка. Зажегся свет, вошли пожилой мужчина и женщина. По их характерной внешности Кай сразу понял, что это японцы. Видно, они снимали этот дом для проживания за городом не только на лето, но и на осень. При включенном свете ребята увидели камин и достаточно хорошо обставленный интерьер помещения.