И еще подумал, что, видимо, Блохин уклонился от совещания не без причины, а Щаденко и Кудинова забыли пригласить умышленно. Теперь весь вопрос в том, как поведут себя Дорошев и Лукашин... Ипполит по виду совершенно смят болезнью и деморализован, надежда только на армянина Лукашина... Черт бы побрал этот тиф и эту проклятую суку Каплан, смешавшую нам все карты!
Наконец Троцкий пригласил всех к себе.
Весь в черной коже, при белоснежном воротничке, маленький, похожий на уездного акцизного инспектора или провизора из городской аптеки, он был пронзителен и резок в движениях. О нем за глаза говорили, что он «весь из острых углов»... Лицо также поражало обостренностью черт, иногда асимметричных: горбатый нос, острая бородка, стоящие дыбом кудрявые волосы по углам высокого лба... В глубине черных глаз можно было заметить и крупицу самодовольства, понимания своей роли на данном этапе. Иногда это лицо искажала как бы по диагонали острая саркастическая усмешка, и тогда становилось действительно не по себе. Именно так он взглянул на Ковалева, здороваясь, с выражением ледяной отчужденности и даже угрозы... В чем дело, почему? Только ли из-за разногласий по текущим вопросам?
Не вдаваясь глубоко в повестку, Троцкий предоставил слово Сырцову. Сергей пригладил трепещущей ладошкой волнистые волосы спереди назад, развернул грудь, как прилежный ученик за партой... Успел страдательно глянуть на Френкеля, затем на Гроднера, вздохнул и начал:
Товарищи... Январские и февральские прорывы на фронте, освобождение большей части Донской области от белых банд... ставят вопрос, естественно, о власти. Как мы уже говорили, полное засилие в области однородной крестьянско-казачьей массы при почти полном отсутствии фабрично-заводского пролетариата... выдвигает перед нами сложную дилемму: временный отход от выборных органов власти, которые в данный момент недопустимы. На днях по нашей директиве ликвидирован, как несвоевременно и самостийно возникший, окружной исполком в станице Качалинской, в бывшем Втором Донском округе. С другой стороны...
Как?! вдруг вспыхнул Ковалев, и руки его непроизвольно задвигались на зеленом сукне стола, как бы прибирая к себе нечто неуловимое. Совет... ликвидировали? Именно в атом и выражается ваша «свобода личного мнения»? Кто давал предписание?
Бумагу подписал член РВС фронта Ходоровский, но не в этом дело, не волнуйся, Ковалев. Так вот. С другой стороны... группа Ковалева у него, как мы знаем, есть сторонники на местах и в Казачьем отделе В ЦИК... группа Ковалева выдвигает в данное время Донревком почти в старом составе, за исключением, разумеется, погибших... Предлагает ввести в него наиболее зарекомендовавших себя за период вооруженной борьбы с белогвардейщиной военных товарищей, таких, как Миронов (при этих словах Троцкий сделал выразительное движение: сначала выкатил глаза, как бы удивляясь, потом задрал бородку и покрутил головой, будто хотел освободить шею от тесного воротничка с галстуком)... как Миронов, продолжал Сергей Сырцов, Шевкоплясов, командир 1-й социалистической Донской дивизии, Мухоперец командир Донецко-Морозовской, Щаденко бывший портной из Каменской и так далее и тому подобное... Этот вопрос, разумеется, может быть поставлен и обсужден, в нем есть рациональное зерно. А что уж совершенно неприемлемо, товарищи, так это политическая сторона вопроса. Товарищ Ковалев упорно настаивает, товарищи, на политике соглашения с казачеством!..
С трудовым казачеством, как бы подтверждая эту точку зрения, кивнул стриженой
головой Дорошев и начал разглаживать исхудавшими пальцами какие-то старые складочки на зеленом сукне стола.
Он же председатель ЦИК бывшей Донской республики, какую иную программу он должен выдвигать? Должна же быть преемственность, с улыбкой сказал Лукашин-Срабионян, поддерживая Дорошева и Ковалева, но не возражая особо и против тона товарища Сырцова.
Именно бывшей Донской республики, товарищ Саркис! осадил Лукашина Френкель и гневно посмотрел огромными, выпуклыми, как у больного базедовой болезнью, глазами. Стекла очков блеснули. Пора уже забывать эти сепаратистские и областнические увлечения прошлого года!
Ковалева снова заело, он крякнул от досады:
А никто за них и не держится, товарищ Френкель! Как и Донецко-Криворожская, Донская республика была создана по указанию ЦК с исключительной целью: противопоставить ее германскому нашествию, заявившему свои права на Украину! Учитывались и пожелания фронтовиков, что ж тут такого? Эти республики выполнили свою историческую миссию, и не стоит плевать назад, может получиться «против ветра»...
Товарищ Ковалев, да успокойся же! Дай говорить докладчику! положил ему на руку свою большую ладонь Гроднер.
«А ты, собственно, откуда взялся именно на этом совещании? Или уже кооптировали?» хотел спросить Ковалев, поражаясь уже не в первый раз умению Сырцова и Френкеля организовать кворум и «большинство» на всяких закрытых совещаниях, подчас из людей с явно совещательными голосами. Не побоялся обидеть старого знакомого из Каменской. Только засмеялся невесело:
А ты, Гроднер, как тот еж, что зайца один раз наперегонки обогнал, напомнил он давнюю свою фразу в Ростове, сказанную тогда безмятежно и без всякой задней мысли. Куда ни придешь, там уже Гроднер!