Грузный пожилой мужчина хватает меня, кашляя.
Что ты делаешь? Ты с ума сошел? Ты не можешь туда войти!
Я сбрасываю его руку и вбегаю в горящую гостиницу. Общий зал наполнен дымом, и я вынужден закрывать нос и рот рукавом. Глаза жжет. Пламя пожирает деревянные столы и лижет занавески. На полу валяется разбитая посуда.
Борясь с дымом, я пробираюсь к лестнице.
Фольк? кричу я, хотя рев огня заглушает мой голос.
Позади меня раздается грохот. Искры сыплются вниз, когда трещит потолочная балка. Подняв руку, я вижу, как в дверной проем между общим залом и кухней протискивается фигура.
Это Фольк. Слава богам. Он опирается на сломанный лестничный поручень в качестве импровизированной трости. Его лицо покрыто сажей и темной субстанцией, которая может быть кровью. Его волосы растрепаны. Но мое первоначальное облегчение испаряется, когда свободной рукой он поднимает арбалет в мою сторону.
Какого черта?
Мой боевой опыт подсказывает мне, что нужно увернуться, чтобы оказаться вне пределов досягаемости. Я прижимаюсь к стойке администратора трактира как раз в тот момент, когда Фольк выпускает стрелу. Она прорезает воздух, проносясь мимо меня, и вонзается в стену за моей спиной, разойдясь с моей шеей на дюйм.
Меня охватывает гнев. Я бросаюсь к нему:
Фольк, какого черта
Сзади! кричит он.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как лезвие ножа летит в мое плечо. Инстинктивно я уклоняюсь, перегибаясь через стол, так что нож пронзает воздух надо мной. Человек в темном плаще отработанным движением разворачивается и снова поднимает клинок.
У меня нет времени, чтобы понять, что, черт возьми, происходит. Нападающий бросает следующий нож. Он делает это с такой поразительной скоростью, что я едва успеваю увернуться. Если бы я не обладал своей подаренной богами способностью улавливать тонкие нюансы в его движениях, он бы перерезал мне горло. Я все еще недостаточно быстр, и острие клинка задевает мой скальп. Боль рикошетом пронзает мою голову.
Я укрываюсь за столом, используя его в качестве щита.
Клянусь гребаными Бессмертными.
Его скорость нечеловеческая он
поцелован богом.
Это делает бой бесконечно более сложным. В юности, когда я дрался на рингах Джоки, меня ставили в пару с другими поцелованными богами бойцами, когда им удавалось найти таких. Четырнадцатилетняя девочка с силой, подаренной богами, пригвоздила меня к земле так, что у меня до сих пор болит копчик, когда идет дождь. Поцелованный богом мальчик из далеких пустынь Кравада мог призвать ветер и швырнуть меня как лист. И все же мне удалось победить их обоих. Только один поцелованный богом боец когда-либо превосходил меня, и его даром была проклятая скорость.
Фольк зарядил еще одну стрелу и поднял арбалет.
Вульф, Прюиттс-Крик!
Прюиттс-Крик. Он имеет в виду стычку, в которой мы участвовали против мятежников, прятавшихся в лагере лесорубов к югу от Старого Короса. Мы подожгли их склады с древесиной, чтобы создать дымовую завесу во время атаки. Я сразу понимаю, что он имеет в виду.
Нападающий в плаще перемещается вокруг стола так быстро, что его почти не видно. Изо всех сил стараясь оставаться на шаг впереди него, я двигаюсь в центр общего зала. Он оказывается там в мгновение ока, но я успеваю предугадать его траекторию благодаря своему острому слуху и оставить между нами обугленные столы.
Фольк держит свой арбалет наготове, ждет, ждет.
Дым заполняет всю верхнюю половину общего зала. В горле у меня першит, а тело хочет сложиться вдвое от приступа кашля, но я подавляю этот порыв. Использовать дым, возможно, не самая разумная идея, но это лучший шанс, который у меня есть. Мой противник хоть и быстр, но не может преследовать того, кого не видит.
Зато я слышу биение его сердца так отчетливо, словно это гулкий гонг.
Он осторожно пробирается сквозь дым, не видя, где я прячусь. Могу только предположить, что его глаза также горят и слезятся, как и мои собственные, что вдвойне затрудняет мое обнаружение. Именно так все и было в Прюиттс-Крик я заманивал мятежников в дым, где у меня было преимущество.
Как только я слышу, что его сердцебиение рядом, я напрягаю мышцы ног и с боевым кличем бросаюсь на него всем телом. Может, он и быстр, но я значительно превосхожу его в весе.
Мы падаем на пол. Воздух вырывается из его легких, и я использую эту возможность, чтобы врезать кулаком ему в нос. Это ненадолго как только он придет в себя, он использует свою скорость, чтобы нанести мне удар быстрее, чем я успею его блокировать.
Фольк! кричу я.
Давай! Отойди с дороги!
Все еще ошеломленный, нападающий борется со мной, но мне удается прижать его к полу коленом. Я откидываю волосы назад и выпрямляюсь, чтобы Фольк мог прицелиться ему в голову.
Я слышу, как палец Фолька нажимает на спусковой крючок еще до того, как стрела оказывается выпущенной. В этот самый момент человек в плаще снова привлекает к себе внимание. Моргнув, чтобы прочистить слезящиеся глаза, он использует свой крестный поцелуй, чтобы ударить меня кулаком в грудь. Он не самый сильный из тех, с кем мне приходилось сражаться, но он тут же возвращает кулак для еще одного удара, прежде чем я успеваю оправиться.