Кажется, что отправить сообщение должно быть просто для поцелованной богом девушки, которая умеет разговаривать с животными, но это не так. Птицы способны за день добраться до любой точки Астаньона, но они не думают так, как люди. Даже если бы кто-то из них вызвался помочь, объяснить дорогу было бы невозможно. Они не понимают ни названий городов, ни названий дорог, ни даже имен людей. Максимум, на что они способны, это ориентироваться по природным ориентирам, но и это непросто, ведь Бастен завел нас в лес, где все выглядит одинаково.
Я обращаюсь к нему, осмеливаясь нарушить напряженную тишину, которая царила все утро.
Ты сказал, что впереди перекресток, верно?
Через несколько миль, да. Мы свернем на развилке на восток, держась леса.
Сестры бессмертной Айюры не потрудились обучить меня географии, поэтому мои знания о топографии Астаньона весьма туманны. Лучшее, на что я могу положиться, это несколько разговоров, которые я подслушала в поместье отца, когда он и Сури обсуждали, каким путем я поеду в Дюрен.
Если мы поедем на перекрестке
прямо, предлагаю я, это приведет нас на север, в Блэкуотер, верно? На реке Иннис?
Бастен отвечает угрюмо.
Мы не поедем на север.
Я думаю, что если мне удастся добраться до города на реке Иннис, то я смогу найти птицу, которая согласится отнести послание Адану. Старая мельница Иннис расположена в глубине острова вдоль той же реки, и ее большое водяное колесо должно быть достаточно четким ориентиром, чтобы птица могла его узнать. Все, что ей нужно будет сделать, это лететь вдоль реки, пока она не заметит водяное колесо.
Но ведь путь на север это почти прямой путь в Дюрен, нажимаю я. Иначе мы потеряем время, плутая по лесу.
Блэкуотер не место для леди.
Бастен явно не настроен на разговор, но я останавливаю Мист и жду, положив руки на бедра.
Он оборачивается и хмурится, словно я заноза в его боку.
Я прочищаю горло.
Я хочу пройти через Блэкуотер.
То, что ты хочешь, меня не интересует, леди Сабина.
Я окидываю его хмурым взглядом. Сидя на спине Мист, я смотрю на него сверху вниз, и выпрямляюсь еще больше, чтобы усилить эффект. Театрально подняв прядь своих жирных волос, я говорю:
Если бы ты мог учуять что-то помимо собственного зловония, ты бы понял, что мне крайне необходима ванна. Сомневаюсь, что твой хозяин обрадуется, если его невеста прибудет в город, похожая на кошку, которая извалялась в грязи. Мне нужно остановиться в трактире, чтобы принять ванну до прибытия в Дюрен.
Он крепко сжимает руки.
Я уже сказал тебе, что мы не поедем на север.
Я поднимаю бровь.
Есть ли трактиры на лесной дороге?
Нет.
Тогда мы поедем на север. Угрожающе наклонившись вперед, я впиваюсь в него горячим взглядом. Лорд Райан приказал мне совершить эту непристойную поездку обнаженной, шиплю я. Но тебе решать, приеду я грязной или нет, Бастен. Оставь мне хоть что-то от моего достоинства. Ты в долгу передо мной.
Его жесткое выражение лица смягчается. В его глазах снова мелькает чувство вины, когда я напоминаю о поцелуе. Он с трудом сглатывает.
Блэкуотер суровый город, говорит он. Речной порт, куда стекается всякая шваль со всех приграничных территорий. В нем много людей, ищущих неприятности.
Я не отступаю.
Я уверена, что стражник с твоими способностями сможет защитить меня от пары карманников.
Он сжимает переносицу, ругаясь под нос. Я знаю, что не прошу невозможного если бы мы шли по первоначальному маршруту через Миддлфорд, мы бы все равно проехали через Блэкуотер. Так что вряд ли все будет так плохо, как он утверждает.
Отлично, говорит он натянуто. Один постоялый двор. Одна ночь. Одна ванна.
Я приторно-сладко улыбаюсь ему.
Тебе бы самому не помешало немного мыла.
Я рассеянно потираю пальцы, вспоминая прикосновения Адана. Как жаль, что мой первый поцелуй был с Бастеном, а не с Аданом. Лучшее, что нам с Аданом удалось под неусыпным оком сестер, это держаться за руки в сарае для скота. Я сидела на соломе с козой на коленях, и рука Адана коснулась моей, когда он потянулся за полотенцем. Мы оба покраснели, а потом он еще раз намеренно провел своей сильной рукой по моей.
Воспоминание о том, как мы с Аданом держались за руки, наполняет мое сердце теплом весеннего солнца. Могу только представить, каково было бы целоваться с ним: жаркий полуденный зной, наверное. Ничего общего с поцелуем Бастена. Последнее слово, которое я бы использовала для описания этого взаимодействия, солнечный. Поцелуй с Бастеном был похож на шторм. Как если бы меня поглотили темные тучи, раскаты грома, молнии и мне нужно перестать думать о поцелуе с Бастеном.
Было хорошо? Спрашивает Мист. Ты тяжело дышишь.
Клянусь Бессмертными, она ничего не пропускает, не так ли?
Я думаю об Адане Мальчике, Который Сияет Как Солнечный Свет.
Она фыркает, недовольная.
О. О нем.
Ей не нравится Адан, но, опять же, он приходил в Монастырь бессмертной Айюры чтобы кастрировать скот, так что будь я животным, тоже вряд ли полюбила бы его.
Я рассказываю о своем плане послать ему сообщение, и ее ответ быстрый и решительный.
Забудь о нем.
Для лошади она может быть ужасно осуждающей. Я упираюсь пятками в ее бока и говорю: