Хм, замялся я, не желая сразу отвергать ее идею. Да, верно. Вероятность того, что в Сорша-Холле кто-то откликнется на крик о помощи, столь же низка, как встреча с облачными лисами. Сорша-Холл это не благонравный монастырь, наполненный тихими молитвами и благовониями. Крики это гребаная повседневность. В бальном зале постоянно происходят спортивные бои, не говоря уже о стонах из спален.
Переключи его внимание, говорю я вместо этого. Это лучший вариант. Отвлеки внимание нападающего и беги.
Она выравнивает свою стойку, как я ее учил.
Вот так?
Она поднимает кулак, готовая к новому удару, но я колеблюсь, оглядывая ее изгибы под безразмерной футболкой.
Я не хочу оскорблять твои чувства, миледи, но зачастую есть только одна причина, по которой мужчина нападает на девушку, которая выглядит как ты. Он, скорее всего, сможет одолеть тебя физически, но такое нападение сделает уязвимым и его.
Ее щеки приобретают красивый оттенок розы, когда она улавливает смысл моих слов, и она медленно опускает кулаки, но сохраняет яростную стойку. Сухим, ровным голосом она говорит:
Хорошо.
Хорошо?
Покажи мне.
В моей груди расцветает предвкушение. Я и так прикасался к невесте своего господина во время этого спарринг-урока гораздо больше, чем положено, а теперь она просит еще?
Я могу сколько угодно говорить себе, что это ради ее безопасности, но это не значит, что я не буду рад любой возможности ощутить прикосновение ее мягкого тела. Я просто теряю рассудок от того, как сильно мне нравится прикасаться к ней. Мужчина получше ответил бы ей, что сказанного достаточно, и она может продолжить занятия с мужем.
Но я не лучший мужчина.
На землю, приказываю я.
Она с готовностью подчиняется, опускается на колени, не сводя с меня круглых глаз. Затем садится и откидывается на локти в покорной, открытой позе, выжидательно глядя на меня сквозь длинные ресницы.
Черт. Меня уже можно повесить за похотливые мысли, что пронеслись в моей голове, когда я увидел невесту своего хозяина, лежащую вот так на земле передо мной.
С пересохшим горлом я опускаюсь на колени, обхватывая ее талию одной рукой. Она на расстоянии поцелуя от меня, ее губы приоткрыты, дыхание учащается и сбивается.
Я хрипло говорю:
Мужчина, особенно возбужденный, наиболее уязвим в паху. Именно там стоит попытаться причинить ему боль. Он знает, что ты будешь сопротивляться, поэтому будет начеку. Лучшее, что ты можешь сделать, это успокоить его. Не борись с ним по крайней мере, поначалу. Пусть он думает, что ты сама этого хочешь.
Она задумчиво хмурится при этом предложении. Отвращение сквозит в ее голосе:
Ни один мужчина, который хочет кого-то изнасиловать, не поверит, что женщина этого хочет.
О, маленькая фиалка, думаю я, вспоминая все мерзкие разговоры, которые я подслушивал в армейских казармах. Ты не знаешь мужчин.
Он поверит, мрачно клянусь я, так серьезно, что хмурость исчезает
с ее лица. Мужчины обладают поразительной способностью лгать самим себе, если они хотят в это поверить. Заставь его думать, что ты этого хочешь, а потом, когда он ослабит бдительность, подними колено вот так, сильно и быстро, насколько сможешь.
Я протягиваю руку между ее раздвинутых ног, чтобы подхватить ее под колено, а затем поднимаю ее ногу вверх, чтобы она встретилась с нижней частью моей промежности. Она подчиняется, перемещая бедра, чтобы занять более удобное для удара положение. Когда ее колено касается моего паха, я только и могу, что не дышать. Я не получаю никакого извращенного удовольствия от того, что притворяюсь, будто принуждаю женщину, но я чертовски возбужден от того, что Сабина Дэрроу находится у меня между ног.
Если у тебя есть нож, сейчас самое время его достать. Я беру ее руку и кладу на свой голый живот, над мягкими внутренними органами. Ударь ним в нижнюю часть живота. Вот сюда.
Ее пальцы прочерчивают дорожку по моей голой нижней части живота, нащупывая указанное мной место. Я заглушаю стон, поднимающийся в моем горле. Не я один воюю с собой из-за всех наших прикосновений и поглаживаний. Сабина пытается скрыть это, но ее тело выдает ее. Она демонстрирует все признаки возбужденной женщины: неглубокое дыхание, расширенные зрачки, острый, сладкий запах похоти между бедер. Может быть, она так же, как и я, путает драку и секс. Возможно, она никогда раньше не была в таком положении с мужчиной, поэтому ее невинное тело не знает, как реагировать.
А теперь попробуй, хрипло рявкаю я и впечатываю оба ее запястья в грязь над головой. Заплетенная коса обвивается вокруг ее лица, как гирлянда, а ее глаза смотрят на меня.
Она бьет меня коленом в пах. Не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно сильно, чтобы сдвинуть то, что не следует. Я освобождаю одну из ее рук, и она хватает палку, выполняющую роль ножа, и прижимает ее острие к моей нижней части живота.
Хорошо, рявкаю я. Еще раз.
Мы повторяем снова и снова. Как только Сабина осваивает первые движения, она хочет большего. Она пытается отвлечь разными способами, чтобы выбраться из-под меня, но я каждый раз легко пресекаю ее попытки. Чем больше раз не получается, тем сильнее она расстраивается, пульс бьется в жилах, дыхание сбивается.