Действительно ли я оставила всякую надежду, или это очередной самообман?
3
У вас должно быть разрешение на ввоз. Без него, провозить незарегистрированные в реестре товары запрещено.
Это возмутительно!
Обращаю внимание на купца восточного происхождения, ругающегося с офицером королевской таможенной службы. Люди королевства Азарин светлокожие, этот же человек низкого роста, смуглый, с темными глазами и волосами, явно родом оттуда, где жарко и много солнца. А еще его
выдает акцент.
Купец пинает один из десятка набитых до отвала мешков.
Щурюсь: что же там такого интересного внутри? Контрабанда? Но чего именно?
И что мне делать с этим добром? Знаете, сколько я потратил, чтобы переправить эти мешки через девять врат прямиком с соседнего континента?!
Увы, ни ругательства, ни мольбы не разжалобят привычного к таким ситуациям таможенника.
Экое дело, ваш реестр!
Купец, будучи представителем народа с горячей кровью, предается эмоциональности.
Миры разные, но люди везде одинаковые. Королевство ли с монархией, или демократическая республика со своими свободами и правами, а система не жалеет никого. Формальности должно соблюдать каждому.
Продолжаю с растущим интересом наблюдать за разворачивающейся сценой, параллельно поглаживая по морде подведенного ко мне капитаном коня и медленно продвигаясь в очереди к вратам отправления. Пока не отправим багаж вперед, не сможем продолжить путь дальше налегке.
Восточный мужчина сплевывает под ноги офицеру таможни, бросив несколько фраз на своем родном языке. Полагаю, что ругательства.
Это можно, устало вздыхает офицер, кивнув сначала на груженые повозки.
Но те, блюститель порядка указывает пальцем на поклажу, о которой идет спор, нельзя. Не положено.
Пока Грилиш и остальные оформляют весь мой багаж внутри здания с вратами, убиваю время снаружи, невольно подслушивая разговор купца и таможенника.
Другие караванщики тоже спорят и пытаются гнуть свое, но без того чувства, с каким ругается этот низкорослый восточный мужчина.
Вот это огонь, вот это ярость, неподдельные эмоции!
Хотелось бы мне тоже так разозлиться.
Но с самого попадания в этот мир я только и делаю, что проглатываю обиду и подавляю злость. Это стало настолько привычным действием, что, кажется, все мои чувства потеряли цвет и заменились безразличием.
Купец не выдерживает, бросается к одному из мешков, сует в него руку и трясет ею перед безжалостным офицером.
Меж его сжатых пальцев мелькает что-то желтое.
Признаюсь, мое любопытство, что же там такого незаконного пытается провезти торговец, с каждой минутой наблюдения за спором только росло. А такое случается крайне редко.
Таможенник качает головой, не вняв даже этому показательному жесту доказывающего свою правоту восточного купца, и тогда тот, выйдя из себя окончательно, яростно бросает в офицера то, что было у него в кулаке.
Горсть чего-то желтого летит, словно картечь, в таможенника и разлетается в стороны.
Передо мной на влажной от недавнего ливня земле рассыпаются желтые, словно золото, семена.
Наклоняюсь, беру несколько в руку и подношу поближе к глазам на ладони особенно крупное семечко.
Это же кукуруза!
Вернее, ее семена. Сухие и твердые, оранжево-желтые. Вот это да! Значит, в этом мире все же есть другие культуры помимо пшеницы!
Я куплю!
Таможенник, собравшийся уже задержать купца за нарушение порядка и противодействие властям, и восточный торгаш оборачиваются в мою сторону.
Все мешки, что у вас есть.
Ввоз незарегистрированных в реестре товаров
Отмахиваюсь от сухих возражений офицера.
Я их вывезу. На свои земли.
Снимаю с правой руки кожаную перчатку и демонстрирую на среднем пальце печатку с гербом и янтарем по центру.
Челюсти падают не только у участников конфликта, но и у всех охочих до зрелищ наблюдателей. И вовсе не из-за оскорбительного в моем прошлом мире жеста.
Сразу же доносятся до ушей перешептывания:
Один из семи великих!
Правитель феодаНо из какой сюзеренной земли
Женщина-герцог Это мадам из рода Розенторнов?
По факту, хоть Азарин и считается королевством с монархической формой правления, я, будучи человеком из более продвинутого политически мира, с уверенностью могу сказать, что организация власти в стране больше походит на конфедерацию.
Семь отдельных территорий объединились поначалу для ведения войн, защиты собственных земель и беспошлинной торговли, руководствуясь тем, что имеют схожие традиции и культурные особенности, говорят на одном языке и преследуют одинаковые интересы.
Правители семи земель созвали Первый собор, на котором определили среди его членов того, кто поведет их вперед, и назначили его главным.
Это был предок нынешних потомков королевской династии.
Однако участники не захотели передавать первому среди семи так называемому королю свои земли и власть. Был заключен договор, согласно которому все семь территорий обладают автономией, а важные для союза вопросы решаются
на общем собрании семи великих сюзеренов.
На территории каждого феода имеются, согласно компетенции, собственные правовые нормы, король не имеет права вмешиваться в управление чужой землей. Слово любого из семи на собственной земле выше закона королевства и воли короля.