Та смутилась, ойкнула, и прикрыла ожерелье руками.
Ты чего? удивился я.
Но это же ваше? запинаясь, пробормотала Иши.
С чего это? не понял я. Я же сказал: «Берите, что хотите». Ты и взяла. Теперь оно твое. «Что с бою взято то свято»!
С радостным визгом феечки кинулись к телеге, и повыхватывали из нее понравившиеся им, но сложенные в «общую добычу» вещи. Им не препятствовали. Более того, девушки-еретички улыбались наивному восхищению феечек и помогали им застегивать браслетики и непривычные туфельки. Женщины семейства Жлобных с тоской поглядывали на эту вакханалию, но опускали взгляд, стоило им заметить, что я на них смотрю.
Господин, Юкио подлетела ко мне, красуясь колечком, сплетенным из настоящей золотой проволоки, которое послушно уменьшилось под тоненький пальчик. Вы говорили, что не любите рабство
Говорил, кивнул я. И еще скажу. Особенно когда работорговые караваны будем гра досматривать на предмет контрабанды.
А как же тогда и старшая феечка кивнула в сторону понурившихся женщин.
Вот представь, начала объяснять я. Мы уйдем. Оставить тут гарнизоном я никого не могу: вас и так слишком мало. На самоцветную шахту в которой обосновались сфено [7] даже не дернешься.
Да,
согласилась Юкио. Видимо, в отличие от беззаботных подружек отлично представляла, чем закончится такое столкновение.
Так вот продолжил я. Мы уйдем. А они, я махнул рукой в сторону пленниц, остались бы. И теперь я уже кивнул в сторону пяти сложенных под забором и накрытых холстиной тел тех, кто погиб при бегстве, родичи этих вот они тоже останутся. И кто-то же должен быть виноват в их гибели? На меня они нескоро еще решаться поднять хотя бы взгляд я хищно усмехнулся в сторону воздвигнутых посреди площади трех колов с насаженными на них тремя головами. Старосте Федоту я втихомолку разрешил похоронить ВСЕХ погибших но сделать это завтра. Ну не признавать же, что они сами пошли на бойню, как бараны следом за тремя козлами?
Вы не дождетесь от них благодарности выдала Юкио.
Я не жду благодарности, тут я, признаться, покривил душой. Все-таки я надеялся, что мои поступки и их мотивы оценят главным образом сами феечки. Просто делаю то, что считаю нужным, а вот тут правда и только правда. Я и в самом деле поступил бы точно так же, даже не имея в виду повышение репутации. Таков путь тех, кто следует за Изменяющим пути!
Из Красноголовиков мы выступили на запад. Шли не спеша, примериваясь к скорости движения телеги и пленниц.
В отличие от балки с ее лесом, в степи видимость была. Авиаторы про такую говорят «миллион на миллион». Так что вместо того, чтобы отправлять передовой дозор, я просто попросил феечек время от времени подниматься повыше и осматривать местность. Но пока что ничего интересного замечено не было.
Неторопливость нашего движения наводила меня на мысль воткнуть в планы строительства конюшню. Конечно, даже посадив своих еретиков на коней я не получу кавалерии. По крайней мере пока не найду учителя верхового боя, которого может и вовсе не случиться. Но и драгуны [8] весьма положительно скажутся на мобильности моего отряда. Да даже просто посадить бойцов на телеги уже будет неплохо.
Проселок, ответвлявшийся к Красноголовикам, влился в главную дорогу, которая, по сведениям феечек, одним концом упиралась в ворота Ветровска, а другим в Завесу на границе домена. И, судя по тому, что граница была северной, где-то там, за Завесой, располагалась эльфийская твердыня Олваирин.
Господин! Ариса, наблюдавшая за окрестностями, резко спикировала вниз. Там кто-то едет! она махнула рукой на север. Быстро едет. Аж пыль столбом!
Я приказал еретикам построиться поперек дороги. Не то, чтобы это помешало тому, кто там мчит, объехать нас степью Но вот обозначить намерение его остановить следовало.
Всадник, видимо, гнал коня уже довольно долго, потому как преграду он заметил уже слишком близко. Подняв коня на дыбы, он сумел остановиться, и стало видно, что это эльф.
Во многих играх эльфов отрисовывали как бы это помягче сказать с голубоватым оттенком. Про данного конкретного эльфа, впрочем, как и про его ранее встретившихся мне сородичей, этого сказать было нельзя. Однозначно мужчина. Правда, его не совсем человеческие пропорции заставляли всуе помянуть Лелуша ви Британия [9]. Но резкие черты лица были красивы той самой красотой, про которую никак нельзя сказать «мило», а тем более «миленько». Да и лишних украшений на нем не наблюдалось. Все строго функционально.
Уйдите с дороги, недоживущие! скривившись, крикнул эльф. Я несу Слово правителя Олваирина мэру Ветровска тут он снова скривился. Видно было, что роль посланника к людям никак не рассматривается данным эльфом как «лестная».
Вот и мне интересно, усмехнулся я. Какое такое «Слово» передает правитель Олваирина моим непокорным подданным? И почему он связывается с подданными, минуя сюзерена? Ведь между Лесами и Хранителями мир!
Конечно, сказано было очень и очень громко. Леса эльфов были союзниками Империи Света, давнему и непримиримому противнику Хранителей Древних. И приграничные владетели обеих сторон пакостили друг другу, как только могли, там, где могли друг до друга дотянуться. Но формально я был прав. Мирный договор между Князем Вечного леса и Верховными Хранителями был подписан после того, как эльфы в качестве союзников Империи поучаствовали в Третьем Очищающем походе. После этого похода Хранители потеряли несколько своих твердынь-анклавов, но и Очищающие умылись кровью. Само существование Империи Света было поставлено под сомнение огромной волной мятежей, как дворянских, так и крестьянских, которые изрядно уменьшившаяся в числе императорская армия просто не успевала давить, и набегами резко активизировавшихся викингов. А на Вечный лес обрушились дроу, посчитавшие, что их наземные собратья слишком ослабели, чтобы упустить шанс по-родственному