Каллум вытер липкое пятно на столе:
Может быть, хотя он умеет маскироваться. Но я никогда не слышал, чтобы он появлялся здесь. Почему вы спросили?
Я почти поддалась соблазну предложить самой уладить дело с долгами Ардмора если встречу Анджелеса, разумеется. Тем более что недостатка в картинах я не испытываю.
Поняли, что пойти на преступление труднее, чем предполагали?
Уголки ее губ приподнялись:
Это говорит в мою пользу?
Миледи, я всегда был о вас очень высокого мнения. Он откашлялся и сменил тему: Насколько я понял, вы хотели что-то мне сказать? Что-то узнали насчет «Весны»?
Батлерчелли, как я мысленно ее называю. Да, днем я нанесла визит герцогине, и надеюсь, что вы будете довольны результатами.
Положив на стол ридикюль, она вытащила записную книжку, и вместе с ней на столешницу, звякнув, упало золотое кольцо. Звук пронесся по комнате, каким-то образом перекрыв шум, и каждый узнал в нем драгоценный металл.
Каллум прихлопнул кольцо ладонью, не дав ему скатиться на пол, и медленно оглядел комнату. Всякий, чей любопытный взгляд скрещивался с его взглядом, поспешно отводил глаза.
Повернувшись к столу, он взял ее за руку и спросил, глядя на безымянный палец:
Ваше обручальное кольцо? Почему вы его сняли?
Изабел выхватила кольцо из его пальцев и бросила в ридикюль.
Время пришло.
Это все, что она успела сказать до появления подавальщицы с теплым караваем хлеба с хрустящей корочкой на блюде и горшочком джема. Каллум бросил ей несколько монет. Девушка поймала их, уронила в передник и отошла.
Сегодня меня угощают чаем второй раз, улыбнулась леди Изабел. Джем выглядит очень аппетитно.
Вполне возможно, горшочек подавался к столу уже несколько раз, и немало ножей побывало в нем, но выглядел джем действительно аппетитно: приятного сливового цвета, с цельными ягодами смородины и терпким приятным запахом. Но
Здесь нет чая. Хотите заказать?
Нет-нет, отмахнулась леди Изабелл. Чай не просто напиток. Это ритуал. Люди кормят друг друга, когда хотят быть вместе.
Вы вы хотите быть со мной?
Он с трудом сглотнул. Нельзя, чтобы она расслышала в его голосе желание.
Она удивленно взглянула на него:
Ну конечно. Я должна рассказать вам о доме герцога Ардмора.
Разумеется, согласился Дженкс, утопив разочарование в глотке портера, оказавшегося крепким и горьким.
Дождавшись, пока он поставит кружку, она открыла маленькую записную книжку и показала свои заметки, точные и подробные, написанные разборчивым почерком.
У вас верный глаз, похвалил он, отметив местоположение картины, количество окон, тип задвижки
Я пыталась нарисовать ее, пояснила Изабел, но это оказалось трудно. Зато такие же есть на окнах моей гостиной, так что, когда будете у меня в следующий раз, сможете с ними поработать.
А я буду?
Очень на это надеюсь.
Каллум поднял брови и взглянул ей в глаза. Щеки Изабел порозовели.
Ах, леди Изабел!
Достаточно было сказать эти три слова, чтобы краска стала еще гуще. Этикет требовал от него отступить.
Это большая честь для меня.
Она покачала головой и улыбнулась:
Негодник!
До чего же приятно шутить и смеяться вместе! И тут его осенило. Он отчетливо понял, что леди Изабел Морроу ему нравится. Независимо от того, что его влечет к ней, независимо от того, что он исполнен решимости видеть торжество правосудия, ему нравится быть с ней.
Ему редко нравилось находиться в чьем-то обществе. Конечно, он любил брата Гарри, Касс и Чарлза правда, в маленьких дозах и терпел своих коллег полицейских и Фокса, исключительно ради работы.
Остальные родственники? Это сложнее.
Ему хотелось бы почаще общаться с ними, но это было связано с такими многочисленными условиями, трудностями и обязательствами, что сохранять расстояние намного легче.
А вот леди Изабел да, она ему нравилась. Очень.
Он знал ее очень близко. В физическом смысле. И все же очень
многие детали, большие и малые, до сих пор оставались неизвестными. Воздух между ними, казалось, состоял из вопросов.
Какое ваше любимое блюдо? выпалил он ни с того ни с сего.
Изабел перевернула страницу маленькой книжки.
Почему вы спрашиваете? Хотите заказать?
Я только спросил. Это может быть важно для дела, промямлил Каллум, заметив усмешку в ее взгляде.
Дайте подумать.
Отрезав кусочек ржаного хлеба, она намазала его черносмородиновым джемом.
Если от этого зависит успех нашей попытки забрать Батлерчелли, я должна дать вам точный ответ.
Он фыркнул.
Она мечтательно вздохнула:
Ответ у меня есть.
Кажется, сама того не сознавая, она протянула ему хлеб с джемом.
Когда мне было шесть лет, отец повез нас с братом к морю. Тогда брату исполнилось восемнадцать, и он был удивительно терпелив со мной.
Однажды мы несколько часов собирали устриц, мидий, маленьких креветок и береговичков, потом опустили их в горшок с кипящей соленой водой, сварили на костре из плавника и съели такими горячими, что обожгли пальцы. На следующий день оказалось, что я обгорела и стерла ноги, но, поверьте, оно того стоило! Ничего вкуснее я в жизни не ела! Она рассмеялась: Только, боюсь, ответ куда длиннее, чем вы ожидали.