Сабелла, Сабелла
Сальваторе поднялся и, словно угадывая, чего ей недостает, раскрыл объятия. Сэйбл благодарно укрылась в его руках.
Ах, Сальваторе, она так несчастна! Я не знаю, как держаться с ней, что делать дальше, потому что не хочу снова остаться одна. А папа! Он так изменился. Он больше не улыбается и никогда не говорит о ребенке, словно тот вообще не должен появиться на свет.
Это естественно, что Лэйн хочет быть с мужчиной, которого любит, сказал Сальваторе, скрывая улыбку: Сэйбл всегда болтала без умолку, если боялась, что расплачется.
Она очень изменилась, очень. И я не в восторге от этих перемен.
В данном случае ты ничего не можешь изменить.
Девушка промолчала. Было ясно, что она чувствует себя обделенной, оставшейся на обочине чего-то грандиозного, что не только разделить, но и понять можно, лишь пройдя
через подобное испытание. Немного погодя она смахнула со щеки единственную слезинку и поцеловала смуглый подбородок повара.
Ты настоящий друг, Сальваторе Ваккарелло.
Я просто дряхлый старик, который давно перешел бы в лучший мир, если бы не его очаровательная подруга.
Сэйбл засмеялась и ухватила с блюда ломоть еще горячей, покрытой аппетитной корочкой телятины. Повар нацелился шлепнуть ее по руке, но промахнулся. Подняв со стула накидку, девушка поспешила к двери, на ходу пожелав Сальваторе доброй ночи: что бы там ни говорила Лэйн, она не могла в эту ночь обойтись без младшей сестры.
А ну-ка, милая моя, поднатужьтесь, напевно упрашивала Мелани. Вы, мисс Лэйн, распрекрасно управляетесь. Распрекрасно и все тут.
Боже милостивый! воскликнула Сэйбл, которая пританцовывала на месте, стараясь заглянуть через плечо экономки. Уже головка видна!
Да успокойся ты и помолчи хоть минуту прошептала Лэйн в перерыве между потугами. И хорошо бы тебе не путаться под ногами у Мелани.
Сэйбл послушно отошла в сторону, но и там продолжала вытягивать шею и гримасничать, как бы помогая стараниям сестры вывести наконец ребенка на свет. Экономка заметила это и наградила ее свирепым взглядом. Девушка отступила к креслу и рухнула в него со смешанным выражением досады и раскаяния на лице.
Я стараюсь, стараюсь не мешать! Но неужели я совсем ничем не могу помочь?
Ты уже помогаешь тем, что ты рядом со мной.
Лэйн постаралась улыбнуться всепрощающей улыбкой старшей сестры и взяла протянутую руку Сэйбл. Как раз в это время ее настигла новая потуга. Измученное тело скрючилось, словно в эпилептическом припадке, пожатие превратилось в сокрушительное.
Лэйн! Ой-ой-ой!
Но боль в пальцах почти тотчас была забыта: сестра начала тужиться изо всех последних сил. Казалось, это длилось бесконечно. Сэйбл поймала себя на том, что с силой напрягает все тело, словно это могло помочь сестре или облегчить ее муки. Она даже начала тихонько постанывать, хотя Лэйн так и не издала ни звука, только часто и шумно дышала. Тем более неожиданно прозвучал ее пронзительный крик триумфальный вопль, а вовсе не крик боли. Секундой позже в руках Мелани лежал, пошевеливая ручками и ножками, темноволосый новорожденный.
Да он просто красавчик! ахнула Сэйбл, пораженная этим фактом до глубины души.
До сих пор ей не приходилось видеть новорожденных, однако она много слышала о том, что они похожи на сморщенные недозрелые сливы. Но это дитя было пухленькое, с округлым милым личиком чудо, а не ребенок! Сэйбл немедленно почувствовала, что обожает его.
Мелани с удовольствием вымыла новорожденного, завернула в мягкое одеяльце и вложила в руки Сэйбл, приговаривая: «Вот так, иди к тетушке» Сэйбл вполголоса ворковала над новообретенным племянником, ожидая, когда экономка закончит приводить в порядок Лэйн и та сможет заняться сыном.
Ну скажите же, что он красавчик! И она чмокнула младенца в макушку, покрытую темными волосиками.
Да уж, мисс Лэйн потрудилась на славу, с гордостью подтвердила Мелани.
Сэйбл опустилась в любимое кресло роскошный предмет мебели времен королевы Анны, с изящной шелковой обивкой цвета лаванды. У нее было такое чувство, что это она только что родила. Мальчик, надо же! Она подумала, что у него, наверное, волосы отца, но этого нельзя было сказать с уверенностью, так как она ни разу не видела мужа Лэйн. Зато она с уверенностью могла утверждать, что у ребенка глаза матери. Голубые, как у всех новорожденных, они уже заметно отливали серым.
Как бы мне хотелось, чтобы его отец сейчас был здесь, вдруг сказала Лэйн с горечью, прижимая к себе ребенка. Он был бы так горд!
Да и какой отец не был бы? добавила Сэйбл с завистью, наклоняясь к постели, чтобы погладить малыша по головке. Но ты, конечно, не всерьез хочешь увидеть его здесь. Отец убил бы его на месте.
Лэйн съежилась среди подушек, и девушка тотчас пожалела о своих необдуманных словах.
Лэйн, я не хотела
Та молча протянула руку. Сэйбл позволила увлечь себя на постель и опустилась рядом с сестрой, которая с материнской заботой поправила упавший ей на лоб непокорный локон. Она не знала, что в этот момент Лэйн думала: Сэйбл слишком неопытна, слишком невинна, она никогда и ни с чем не сталкивалась