Насмешки Кейла вывели бы из себя и святого, а Мики была далека от святости. Она всегда признавала, что у нее скверный характер, но сейчас она училась сдерживать свои чувства.
Игнорируя насмешки Кейла, Мики разжала кулаки и медленно приблизилась к нему. Ее ладони скользнули за его шею. Потом она откинула назад голову, и каскад серебристо-золотых волос упал на ее спину. Когда ее живот коснулся тела Кейла, в нем вспыхнуло желание. С тем же успехом она могла бы приложить к его телу раскаленное клеймо. Кейл хорошо видел
это зачаровывающее лицо. Прямо на него смотрели глаза цвета утреннего неба. Серебристо-золотистые волосы были похожи на солнечные и лунные лучи. Поблескивающие лазурные глаза обрамлялись густыми длинными ресницами.
Его тело испытывало сладкую муку от невозможности удовлетворить желание. Взгляд Кейла упал на ее тонкое лицо, прошелся вниз по шее и остановился на груди, что прижималась сейчас к его телу. Только ткань отделяла его ноги от ее живота. Ее бедра буквально вжались в его ноги, внезапно ставшие совсем слабыми.
Ты прав, согласилась Мики тихим, мягким голосом, от которого он почувствовал новый прилив желания. Я плохо готовлю. Она провела пальцами по лицу Кейла, и его резкие черты смягчились. Я не умею обращаться с молотком и гвоздями. Она чуть сдвинулась, чтобы теснее касаться его тела. Я и в самом деле мало что умею делать или делаю это неправильно.
Она запустила пальцы в его черные волосы, а потом повернула его голову к себе. Ее чувственные губы оказались всего в дюйме от его рта. Ты олицетворяешь собой все, чем я хотела бы стать, но никогда не смогу. Ты сильный человек, с которым приходится всем считаться, ты полон жизненной силы...
Когда ее губы коснулись его, Кейл подумал, что человек он на самом деле слабый. Сейчас он казался себе сгоревшим торфяным болотом с твердым покрытием наверху, но пустым и жидким внутри. Он боялся пошевелиться. Ему было трудно дышать. Если он начнет откликаться на эти дурманящие поцелуи, все будет потеряно его мужская гордость, их земля... Боже, сейчас все может растаять как дым.
Как просто было бы забыть о своей задаче и удовлетворить плотские желания. Но не с любой женщиной, подумал Кейл, пока Мики продолжала свою магнетическую работу. Он хотел ту женщину, которая сейчас была для него запретной. Это была женщина с сердцем льва и с изысканной нежностью ангела.
Только одна женщина была сейчас объектом его желаний, только одна мучила своей недоступностью. Кейл хотел эту женщину так, как никогда не хотел никакую другую. И вместе с тем он желал бы оказаться сейчас от нее как можно дальше. С ней он не способен сохранять над собой контроль. Она была воплощением грациозной красоты и непреклонного духа. Быть сдержанным с ней означало противиться законам природы. Хотя она и признала сейчас свою слабость, во многом она не уступила бы и мужчине. Там, где ей недоставало физических сил, она компенсировала настойчивостью и волей.
Когда Мики поняла, что проиграла этот поединок нервов, она отпрянула назад, стараясь не выдать своего разочарования. Сейчас у нее уже не было желания соблазнить Кейла. Ощущения от твердой как сталь плоти породили в ней запретные мысли. Хотя Кейл выглядел спокойным, ее самое буквально переполняло желание. Мики жаждала забыться в пылу его страсти.
Вспышка молнии и последовавший за ней удар грома вывели Мики из размышлений.
Думаю, мне лучше вернуться в свою палатку, мягко произнесла Мики. Неразумно игнорировать бурю и молнию.
Кейл оставался неподвижным, словно у него выросли корни. Он лишь проводил Мики жадным взглядом, когда она прошла к своей палатке. В его голове закралось подозрение, что Мики задумала для него какую-то новую пытку. Что-то подозрительно спокойной она вдруг стала. Если бы она знала, насколько близко подвела его к проигрышу пари, она была бы довольна. Однако он не собирался в этом признаваться, как не хотел признаваться даже себе в том, что эта странная игра все больше притягивает его к этой девушке.
Простонав от собственного бессилия, Кейл немигающим взглядом уставился на темный силуэт, который был виден на стенке палатки от фонаря. Не зная, что за ней наблюдают, Мики спустила с плеч платье до талии. Кейла буквально трясло, когда он видел перед собой несказанно красивую скульптуру, нарисованную светом и тенью на стене палатки. О такой статуэтке любой музей мог только мечтать. Кейл смотрел, стоя неподвижно, словно зачарованный, пока Мики натягивала на себя ночную рубашку и укладывалась на койку. Когда свет фонаря наконец погас и наступила тьма, Кейл был совершенно обессилен. Он едва смог вернуться в свой лагерь, чтобы там переждать приближающийся ураган.
Хлынул бурный ливень, он барабанил по палатке, словно пальцы нетерпеливого человека. Ветер ревел, подобно сирене, пасмурное небо пересекали извилистые молнии. Кейл лежал на койке, не в силах совладать с собой.
Черт бы побрал все эти соглашения! Если бы не они, он бы сейчас находился в мягких объятиях Мики, не обращая внимания на грозу. Какая, к черту, разница, кто победит?
Мики все равно ждет горькое разочарование. Она непременно потеряет свой желанный участок. Это совершенно ясно. Он остался в Оклахоме только для того, чтобы смягчить удар