Стой, сказала я и сняла ветровку. Завязала ему на талии рукава получилось приемлемо.
Теперь нужно было придумать, чем накрыть гребень. На мне оставались джинсы и полосатый лонгслив. Он вряд ли налез бы на моего находимца, но если набросить на спину, завязав рукава спереди будет самое то. Но тогда сама я буду совсем не то, потому что лифчик носила редко, и теперь был как раз не такой случай. Встреченные мужчины, возможно, обрадуются, но женщины вряд ли. Опять же дети Да и сам гребешочник. Он-то, конечно, уже продемонстрировал мне свои прелести и продолжал это без тени смущения делать, но я показывать ему стриптиз была не готова.
По той же причине отпадали и джинсы. Нет, трусики под ними все же имелись, но в качестве одежды для прогулок определенно не подходили. Что еще? Кроссовки? Повязать ему шнурками на шею, пусть болтаются сзади. Но они полностью гребень не закроют, еще и привлекут дополнительное внимание. Да и я босиком по лесу далеко не уйду до первого сучка.
Ничего не оставалось, как рисковать, в надежде, что издалека гребень не разглядят или примут за шарфик мода в наше время бывает до умиления причудливой, а если кто-нибудь окажется близко, прижмусь к спине моего гребешочника люблю, мол, так, что аж падаю. Хоть мне это и не по душе, но потерплю, что же делать. Лишь бы находимец не испугался.
Я решила его на всякий случай проверить.
Сейчас я кое-что сделаю, сказала ему я. Только ничего такого не подумай, это просто эксперимент.
Туртомоко, проговорил парень очень грустным голосом.
Вероятно, согласилась я. Но ты потерпи. Во всех смыслах.
Я обошла его и осторожно прижалась. Пушистый гребень уютно лег в ложбинку меж грудей, я мимолетно пожалела, что на мне лонгслив, но тут же придушила эту мысль в зародыше. Находимец заметно напрягся, но больше ничего не предпринял вероятно, ждал продолжения. Но нет, эксперимент был уже завершен.
Идем, в который уже раз сказала я, взяла гребешочника за руку и повела назад по тропинке.
Сделав несколько шагов, я вспомнила еще кое-что важное. Веду человека к себе домой, а сама даже не знаю, как его зовут. Всего остального про него я тоже не знала, но знакомство начинают как раз с имени. Кстати, и самой надо представиться.
Я сказала: «Стоп!», отпустила руку парня, встала к нему лицом и ткнула себя в грудь:
Мирослава.
Парень молчал. Из-за темных стекол очков выражения глаз не было видно, и я не понимала, он усваивает информацию или просто тупит.
Я Мирослава, повторила я жест. А ты?
Лава Аты выдавил находимец.
Попугай с куриной памятью, вздохнув, пробормотала я и помотав головой, сказала отчетливо и громко: Нет! Не Лава, не Аты. Меня зовут Ми-рос-ла-ва, произнося свое имя я пару раз хлопнула по груди.
Лава, впервые растянул
в улыбке губы гребешочник. И добавил: Мирос. А потом вполне уверенно повторил: Лава Мирос.
Тьфу на тебя, сказала я. Издеваешься? Наоборот. И вообще лучше просто Мира. Хотя ладно, махнула рукой, Лава тоже годится. Красиво даже. Неотвратимо, всепоглощающе и жгуче. Как бы теперь твое имя узнать?
И я снова ткнула себя в грудь, сказав при этом: «Лава», а потом ткнула его и вопросительно подняла брови. Находимец погладил то место, которого касался мой палец и сказал:
Пиктиго́уша Энатако́р.
Уже что-то, обрадовалась я. И фамилия у тебя звучная. А имя слишком длинное, я его тоже сокращу, ладно? Пиктя некрасиво. Гоуша О! Будешь Гошей! И закрепляя сказанное, снова хлопнула по себе: Я Лава, а затем шлепнула ладонью по его обнаженной груди: Ты Гоша.
Гоша, согласился находимец и снова погладил место, до которого я дотрагивалась. Ему что, больно? Настолько нежная кожа? Но тут я увидела, что Гоша опять улыбается. Видимо, мои прикосновения ему понравились. А ну-ка, господин Энатакор, прекратите свои гнусные намеки! Последнее, впрочем, я вслух не сказала, молча взяла гребешочника за руку и продолжила путь.
К счастью, ни по дороге, ни возле дома нос к носу нам так никто и не встретился, а те, кто был вдалеке, не обратили на нас внимания. Зато Гоша как раз обращал внимание на все, то и дело крутя головой и приговаривая что-то вроде знакомых мне уже «симбалюки» с «гаргой», а также новых для моего слуха «пикаторы» и «улюхапы». «Улюхапал» он особенно активно. Видимо, этим словом выражался восторг.
Войдя в квартиру и закрыв дверной замок на все обороты, я первым делом бросилась к шкафу, в надежде, что Валера забыл хоть что-нибудь из тряпок комплекцией они с Гошей были почти одинаковы. Надежда сбылась лишь частично: обнаружились заношенные, но вполне еще пригодные джинсы. Что ж, уже хорошо, срам прикроет. А вот гребень Неужели Валера не оставил ни одной рубашки? Хотя бы футболки драной
Тут я вспомнила, что как раз вчера стирала, в том числе и что-то Валерино трусы-носки точно, но вроде и футболка попадалась. Я ринулась на балкон, где развесила вечером белье для просушки, а сегодня из-за Валериного финта ушами совсем про него забыла. И хорошо, что забыла, теперь вот пригодилось. Пара трусов, носков аж семь штук, странно Но самое главное футболка! Темно-синяя безрукавка, почти новая. Была ваша, стала наша. В смысле, Гошина. А тебе, Валерочка, пусть Соня теперь стирает.