Ты по-прежнему слишком рассеян, дружок, усмехнулась Сирена. Когда-нибудь это может стоить тебе жизни!
Калеб, прищурившись, внимательно посмотрел на мачеху. В ее голосе, в злобном взгляде было что-то такое, от чего кровь буквально стыла в жилах. Не давая противнику собраться, Сирена бросилась вперед и настолько смогла потеснить Калеба, что тот был почти прижат спиной к планширу. Вновь и вновь острие рапиры искало плоть юноши, вновь и вновь тот парировал удары или ловко уворачивался от слишком опасных выпадов.
Крупные капли пота блестели на верхней губе Сирены, и для всех, кто наблюдал за схваткой, было очевидно, что их капитан считает себя просто обязанной довести до конца поединок. Однако опытный глаз Калеба мог отметить, что его противница без постоянных упражнений стала менее проворной, чем когда-то, так что выбранная ею наступательная тактика имела своей целью всего лишь скрыть этот и некоторые другие недостатки.
На минуту Калеб задумался: а не уступить ли Сирене победу? Юноша чувствовал, что это хотя бы на время облегчит страдания несчастной женщины и, возможно, восстановит ее веру в себя. Негромкий внутренний голос увещевал Калеба: «Дай ей одержать победу, дай победить, позволь, разреши! Это именно то, чего она хочет, именно то, что ей сейчас нужно! Избавь ее от поражения
Она убила его. Боже, сколько всего человек ей пришлось убить?! Господи, скажи, это и есть Твое возмездие?..
Дик Блэкхарт, самый гнусный из всех мерзавцев, когда-либо бороздивших моря и океаны! Это он убил Тео Хуана и смотрел, как убивают Исабель. Это он изнасиловал Сирену и, насытившись, отдал ее на растерзание своей вонючей команде. Так вот, в ту ночь, когда Сирена прикончила Блэкхарта, Риган сказал ей те же самые слова! «Убей меня, сказал он, если тебе надо. Я больше не буду сражаться Но и ты не в силах победить. Возможно, ты уже пригвоздила меня к кресту, но все-таки еще должна добить Способна ты на это?»
В потемневших глазах Ригана вспыхивали искры восхищения, когда он обращал взгляд на Сирену.
Сирена не убила его, хотя потом жалела иногда. А та ночь безумного кровопролития закончилась вспышкой ни с чем не сравнимой страсти.
Они вдвоем проскользнули на борт опустевшей, покинутой экипажем «Раны», некогда называвшейся «Морской Сиреной», чтобы перевязать раны друг другу. В каюте было темно, масло в лампе кончилось, глобус разбился вдребезги. Кроме того, Риган заметил предательское бурое пятно на блузе у своей спутницы.
Ну, здесь можно обойтись небольшим количеством мази, сказал он и повелительным тоном добавил: Иди сюда!
Сирену такой тон рассердил. Она уже хотела дать выход своему гневу, но передумала. Она в тот день страшно устала, каждая ее жилка молила об отдыхе, об облегчении страданий. Еле волоча ноги, она подошла к койке и села рядом с Риганом, позволив ему заняться промыванием ран и приготовлением своей целебной мази.
Помнится, ван дер Рис оказался настойчивым и решительным лекарем. С перевязкой у него тоже не было никаких проблем. Когда он предложил Сирене, причем довольно грубо, повернуться на живот, ее саму удивила собственная покорность. Риган прижал ее к постели и, прежде чем Сирена смогла воспротивиться, разодрал у нее на спине испачканную кровью рубашку.
Спокойно, спокойно, ведьма, я не собираюсь делать тебе больно.
Снова притиснув Сирену к тощему матрацу, он аккуратно смыл кровь с ее спины и осторожно обработал порез.
Наконец-то «морская ведьма» почувствовала, что ее напряжение после битвы понемногу начинает спадать. В прикосновениях мужских рук было что-то успокаивающее, приводившее ее в мирное состояние духа.
От прикосновений к ласкам. В конце концов они занялись любовью. Риган смог разбудить в Сирене чувственность, целуя ей грудь, живот, бедра. Красавица тихонько постанывала от наслаждения, каждым своим движением поощряя его ласки и отзываясь на малейшую, даже безмолвную просьбу. Под пологом густого тумана они разделили друг с другом свою любовь. Здесь, на этом самом корабле, в ее собственной каюте, на ее собственной койке Даже сейчас Сирена помнила свои мольбы и стоны: «Будь моим, будь моим!»
Сирена вновь и вновь атаковала Калеба. Ее рапира пронзительно пела, рассекая воздух в опасной близости от уха юноши, плеч, бедер, груди. Охваченная безумием, Сирена почти вся открылась. Она совершенно не заботилась о самозащите. Калеб почти в любой момент мог легко пронзить ее своим клинком.
Команда ждала. Фрау Хольц прикрыла глаза руками. Якоб подошел к ней и попытался успокоить, прося в то же время не вопить попусту.
Сирена вновь смогла потеснить Калеба, и тот почти уперся спиной в мачту, оказавшись, таким образом, в настоящей ловушке между гигантским куском дерева с одной стороны и беснующейся «морской ведьмой» с другой.
Сирена, ни слова не говоря, дала понять противнику, каковы ее намерения. Вновь взметнулся клинок и, опущенный сплеча, полоснул по рубашке Калеба, оставив на белой ткани тонкий разрез.
Юноша слышал тяжелое дыхание Сирены и видел на ее щеках слезы.
Да, она поймала его в ловушку. Он чувствовал, как ему в спину вдавливались мощные, жесткие узлы такелажа. Сирена была очень близко. Ее дыхание обжигало Калебу щеки. И все-таки он не собирался нападать.