«Сос».
Всё. Кирдык. Раз мама заговорила аббревиатурами ситуация точно перешла во внештатную.
Может, в следующий раз брать Фреда и Джорджа с собой в поездки с моим классом? Ох, нет, идея не очень Ещё научат моих милых и наивных деток плохому.
Десятиклассники-то вспоминали и пели только приличные песенки. А Фред с Джорджем точно выдали бы что-нибудь типа: «Выходила на берег Катюша и плевалась тухлой колбасой».
И это ещё в лучшем случае.
Через полчаса мы наконец приехали в город и смогли покинуть автобус. Я проследила, чтобы все оттуда вышли и вошли в метро, посадила своих деток вместе с Галей в поезд, а сама помчалась наверх, на вокзал. Мне нужна была электричка.
Телефон подозрительно молчал, «сосами» мама больше не бросалась. Мне бы радоваться, но я-то знала это может значить что угодно. Один раз мои охламоны, пока мама мылась, решили зачем-то поковыряться в замке двери ванной комнаты. Хотя почему зачем-то Позже Фред и Джордж рассказали мне, зачем. Они вообще всегда знают, зачем что-то делают, но легче от этого не становится.
В общем, замок заклинило. Близнецы в хохот, мама в ор, наш кот Фима в меланхолию. Ковырялись до самого моего прихода, пытаясь освободить родную бабушку из ванного плена, но ничего у них не вышло.
Как сейчас помню я в тот день так радовалась, что мне никто не звонил. Я объясняла сложную тему девятиклассникам, Фред и Джордж болели дома ОРЗ, и я считала, что у них не будет сил на пакости. В то время я ещё была полна оптимизма насчёт своих охламонов. Близнецам было по шесть лет, и я полагала, что через годок-другой станет легче.
Фиг вам, называется.
Только хуже становится
Электричка, печально вздохнув и задребезжав какими-то несмазанными деталями, распахнула двери. Я выскочила из вагона навстречу хорошей майской погоде и побежала к лестнице, ведущей в подземный переход.
Добежав, сдавленно хмыкнула картина передо мной нарисовалась совершенно прекрасная. Двое мужичков среднего возраста, с опухшими от постоянного пьянства физиономиями, пытались взойти вверх по лестнице и поднять туда же свою «спутницу» тётку с не менее опухшим лицом и размазанной по щекам ярко-красной помадой. Все трое качались, все трое распространяли вокруг себя прекрасный аромат круговорота алкоголя в организме, все трое матерились. Но мат этот заглушала песня, грохотавшая из динамика мобильного телефона одного из них.
«Я знаю три слова, три матерных слова, со знанием этим я вышел из дома»
На секунду я застыла, вслушиваясь в почти позабытые дурацкие слова из моего далёкого детства.
«Я знаю три слова, три матерных слова, на этом словарный запас мой исчерпан»
Задыхаясь то ли от хохота, то ли от аромата я побежала вниз по лестнице. А вслед мне неслось:
«У-у-у и я самый модный и, видимо, самый красивый»
Дым, вырывающийся из нашего кухонного окна, я заметила ещё на подлёте к дому. Чертыхнулась, выругалась и припустила быстрее.
К сожалению, пожары в моей жизни уже были как и «наводнения» и я очень надеялась на то, что близнецы сейчас просто что-нибудь пережарили, и нам не придётся вызывать пожарных.
Я позвонила в дверь, слегка подпрыгивая от волнения и повторяя про себя присказку «мужчины в самом расцвете сил»: «Спокойствие, только спокойствие!»
Наконец-то! мамин голос был полон неподдельной радости. Что ж мама живая уже хорошо. Алёна, как я рада тебя видеть!
Не могу вернуть тебе сей комплимент, пробурчала я, заходя в коридор и переобуваясь в тапочки. И вообще, где мои черти? И почему так тихо?
Затаились, родительница пожала плечами. В свою комнату пошли. Сказали, что к твоему приходу уберутся.
А с кухней-то что?
Могло быть и хуже, обнадёжила меня мама, и я, вздохнув для храбрости,
отправилась на кухню.
Пахло там как сказали бы Фред с Джорджем зашибенно. Аромат чего-то палёного, похожего на молоко, действительно сшибал с ног.
Но я устояла. Мы ещё и не то нюхали Помню, сосед Вася с первого этажа отчищал от краски штаны во дворе бензином отчищал. И мои охламоны, услышав рассказ весёлого маляра про то, что «бензин всё отчищает», решили попробовать и узнать, всё или не всё. Позаимствовали у соседа бутыль с бензином и он, сволочь, дал! и попробовали. Закинули в барабан стиральной машины постельное бельё и врубили стирку.
Бельё я потом выбросила, стиральную машину отмыла, но бензином из неё попахивало ещё долго. А соседу Васе сказала, что рекламщик из него точно не получится.
В общем, горелое молоко это фигня. Дымок, исходящий сейчас из открытой духовки, беспокоил меня гораздо больше.
Что спалили-то, мам?
Сгущёнку. Они же любят варёную, ты знаешь. Засунули так, без водяной бани.
А-а-а. Лишняя деталь типа.
Вот-вот. А я даже не знала, что они духовку включили Точнее, не слышала. Я гостиную к твоему приходу пылесосила. Хоть там у нас чисто
Ничего, я махнула рукой, направляясь к выходу из кухни, это ненадолго, ты же знаешь.
Мама промолчала.
Фима слава богу, непокрашенный, и даже не побритый, сидел в коридоре и важно махал рыжим хвостом. Я потрепала его по лобастой голове и пошла в комнату близнецов.
Меня встретили широкими улыбками и совершенно святыми лицами. Вот посмотришь на таких и подумаешь не детки, ангелы