Энн стало стыдно своей подозрительности: оказывается, все это время сын продолжал любить ее, беспокоиться о ней. Она держала себя по-дурацки: конечно, он имеет право знать, что она делает и с кем встречается. Для этого и существует семья. И Энн тепло улыбнулась сыну:
Должно быть, под старость я становлюсь невротичкой. Да, я действительно познакомилась с одним человеком, когда ездила в Лондон.
Понятно! А где это произошло?
Наверное, когда рассказываешь, то все выглядит очень глупо, но мы познакомились в галерее Тэйт, а точнее, в зале прерафаэлитов.
Она старалась говорить спокойно, но в ее голосе прозвучало смущение.
Что? Ты позволила себе познакомиться с мужчиной в галерее Тэйт, можно сказать, на улице! Господи, мама, о чем ты думала? взорвался Питер. От его доброжелательности
эти грубые слова, Энн отшатнулась и сразу вскочила на ноги.
Питер, ты омерзителен Как можно так разговаривать с матерью?!
Так и веди себя как мать! Твое нынешнее поведение вызывает у меня еще большее омерзение. Представляю себе, как вам будет уютно в папином доме.
В моем доме! крикнула Энн.
А твое горе, куда оно делось? От него чертовски быстро не осталось и следа. Вспомни, ты была полубезумной, ты призывала смерть! Где все это? А может, этого никогда не было? И ты просто выжидала?.. Какая же ты лицемерка, мама!
Я любила папу, ты это знаешь? Я не ожидала, что встречу кого-нибудь, но так случилось, и не требуй от меня, чтобы я отвернулась от своего счастья, я этого не сделаю! Энн почувствовала, что у нее сжалось горло, и, когда опять заговорила, слова звучали сдавленно. Мне просто не верится, что ты можешь так разговаривать со мной, что все это не кошмарный сон.
А ты чего ожидала, шампанского? издевательски спросил Питер.
В одном ты прав, Питер: я наивна надеялась, что ты порадуешься за меня. Она встала, чтобы уйти, но не удержалась и, повернувшись к сыну, пустила перед уходом парфянскую стрелу: Я забыла кое-что сказать тебе, Питер: вдобавок ко всему он еще и грек.
Ее сын схватился за голову.
Боже всемогущий, это уже слишком! услышала Энн, быстро выходя из комнаты.
Глава 2
Горько разочарованная, Энн услышала голос дочери:
Мамочка, что у тебя происходит?
Если ты поверила Питеру, то ничего не может быть хуже, но если выслушаешь меня, то убедишься, что все хорошо.
Питер совершенно вне себя.
Я тоже, Фей. И, упреждая твой вопрос, сразу скажу, что Алекс не у меня на содержании и я не собираюсь от него отказываться. Так что даже не начинай вправлять мне мозги, ладно? сердито выкрикнула Энн.
Все в порядке, мамочка, успокойся, умиротворяюще произнесла Фей. Но Питер сказал, что ты не хочешь провести с нами Рождество.
Это неправда, Фей. В нынешнем настроении Питера это было бы немыслимо, а я хочу на праздники быть с Алексом.
Но мы всегда проводили Рождество вместе!
Неправда! Вот мы с отцом действительно всегда проводили его вместе, а в последние годы если у тебя или Питера не было интересных планов, то и вы присоединялись к нам. В этом году пришел мой черед сделать выбор. У меня сейчас на примете есть кое-что получше.
Мамочка, ты, кажется, сердишься, но я ведь ничего такого не сказала.
Я и в самом деле сердита. Питер наговорил мне ужасные вещи! Это вынуждает меня обороняться. Я хочу только, чтобы ты поняла мою позицию! Питер сказал тебе, что я собираюсь пригласить вас в сочельник на обед?
Да, но он не думает приходить!
Вот и прекрасно! У меня тоже нет особого желания его видеть!
Ты сегодня очень агрессивно настроена. Это совсем на тебя не похоже, мама!
Допустим, но произошли некоторые изменения, а за ними, вероятно, последуют и другие. Ты придешь?
Конечно!
Хорошо, тогда и увидимся.
Энн положила трубку еще до того, как Фей успела что-нибудь добавить. Она чувствовала себя совершенно опустошенной и была не в силах продолжать разговор.
Позже, ложась в постель в своей новой спальне, Энн посмотрела на свои руки, на обручальное кольцо и на другое, с маленьким бриллиантом, подаренное ей Беном по случаю помолвки, он не мог тогда позволить себе купить более дорогое. Но для нее оно было тогда самым драгоценным кольцом на свете. Она нежно прикоснулась к сверкающему камушку. Медленно сняв оба кольца, она завернула их в бумажную салфетку, положила на дно шкатулки для украшений и закрыла ее.
Дай-ка поглядеть на тебя. Боже мой, дорогая, тебе можно дать восемнадцать лет! Просто не верится! Энн покраснела, смущенная проницательным взглядом подруги. Значит, он оказался парнем хоть куда, ведь я не ошибаюсь? Как раз то, что тебе было нужно!
Я и чувствую себя как в восемнадцать. Разве не смешно? В нашем-то
возрасте!
Это в любом возрасте не смешно.
Они пили кофе за кухонным столом, и Энн рассказывала Лидии о своей неделе счастья, о доме, где они жили, об их прогулках и, конечно, о самом Алексе. Она умолчала только об их ночах они принадлежали им одним. Не могла она заставить себя рассказать своей полной сочувствия подруге и о предложении Алекса.
Итак, я влюблена, не больше и не меньше. Влюблена безумно, страстно! Никогда еще не испытывала такого сильного чувства! От радости Энн обхватила плечи руками, делясь с Лидией самыми сокровенными мыслями. Если бы не день рождения Адама, я была бы с ним в Нью-Йорке, вместо того чтобы киснуть здесь. Представляешь? Она счастливо засмеялась.