В общем, обратный путь прошел не то чтобы весело, но как-то насыщенно, потому что отвлекаться не приходилось и все силы отдавались дороге. Потому и дошли ровно в два раза быстрее. Конечно, свою роль сыграло и то, что шли в основном под гору. Даже мул повеселел и только что не насвистывал.
К лагерю вышли вечером и Бобров хотел прокрасться незаметным, но часовой заметил и поднял тревогу. Лагерь всполошился, загорелись факелы, примчалась вооруженная команда, среди которой Бобров с удивлением обнаружил Златку с Апи. А они, увидев его, завизжали и повисли с двух сторон. Серега от души шлепнул его по спине и пошел распоряжаться по части размещения мула и всех остальных, а девчонки потащили Боброва в палатку.
На кострах тут же повисли котлы с водой и через полчаса членов группы стали отмывать. Боброва отмывали сразу двое, и он довольно кряхтел. Те, которым пришлось мыться самим, жутко ему завидовали. Петрович даже опять пообещал жениться, но сказал, что кроме мытья ему нужна еще и кормежка и благожелательно посмотрел на Ефимию, а та почему-то покраснела.
Когда группу кормили, смотреть на это, как на аттракцион, сбежался весь лагерь. Бобров, чувствуя, что лагерь сбежался смотреть вовсе не на них и только лояльно делает вид, а сам изнывает от любопытства, подозвал Серегу, который тоже изнывал, и дал ему алмаз с твердым наказом показывать только из собственных рук. После этого Боброва бросила даже Златка, и рядом осталась только верная Апи. Впрочем, Златка быстро вернулась и разочарованно сказала:
А я-то думала, и махнула рукой.
Бобров не успел спросить, что она думала, потому что Апи, прижавшись тугой грудью, стала потихоньку подталкивать его в сторону палатки. Златка шла следом, ворча об утраченных надеждах и плене иллюзий. Бобров, с трудом сдерживая смех, послушно двигался туда, куда его направляла Апи.
В палатке трудами Сереги, которого дамы в свое время достали, было сооружено широченное ложе из толстых плах, чем-то похожее на эшафот, если бы не туго натянутые ремни, имитирующие пружины. А поверх девчонки положили набитый свежим сеном матрас, шуршащий при каждом движении. Впрочем, уже через несколько минут Бобров это шуршание перестал слышать.
Вовановы корабли появились через неделю. Пост на мысу к этому времени исправно выдавал днем столб дыма, а ночью далеко видный (как надеялись) яркий огонь. Там постоянно дежурили, сменяясь, два человека и утром, и вечером на плоту подвозили дрова. Вован ночью и пришел. Отстоялся поблизости, а рано утром, пыхтя машинами на самом малом, все три шхуны проникли в эстуарий. Вован по праву главного ошвартовался у маленького причальчика, который успели выстроить. Остальные пристроились к нему вторым и третьим бортом.
Встречать, естественно, явились все. На берегу собралась большая толпа жаждавших вестей с родины людей. Слышались нетерпеливые выкрики. Серега даже не пытался регулировать вал эмоций. Работы уж сегодня точно не предвиделось.
Не миновать тебе сегодня выступить на митинге, сказал Бобров сошедшему на берег Вовану, скрывая улыбку.
Меня, блин, после такого перехода максимум на что хватит, так это на приватный рассказ, буркнул Вован. Но я, как порядочный человек, все-таки позаботился об удовлетворении информационного голода нашего народонаселения.
И Бобров и Серега посмотрели на капитана с искренним непониманием.
Саныч, не говори загадками, потребовал Бобров, а Серега энергично кивнул.
Да какие там загадки, отмахнулся Вован. Я ж вам пополнение привез.
это составило приличную гору и заняло примерно четверть трюма. А тут еще с берега принялись таскать. Андрей традиционно нагрузил вина. Амфоры он игнорировал, потому что бочки ему понравились больше.
Кстати, Серега, Вован повернулся к нему всем телом. Дело твое бочкотарное живет и процветает. Мало того, твои подопечные освоили такие здоровенные шайки и теперь продвинутые херсонеситы в них принимают ванны.
Серега только фыркнул.
Далее последовали мука, сухари, сушеное и копченое мясо и рыба, оливковое масло в большом количестве. Дядя Вася стал грузить плоды сада и огорода. А уж соли навезли хоть торгуй. Угомонились только к вечеру. А с утра снова пожаловал Смелков, и мы опять стали таскать и расталкивать по трюмам. В общем, два корабля были набиты по палубу. А потом выступила Млеча и от широты души пожаловала нам двух коров. Наказала ходить за ними как за детьми и обязательно довезти. Ну а если не получится, то Вовану лучше в поместье не появляться. И так это у нее серьезно получилось, что Вован понял лучше действительно не появляться.
Поэтому предложение Андрея насчет мулов он не принял, сказав, что мулов купит в Сиракузах или где-нибудь еще на Сицилии, чтобы пока коровам никто не мешал. Трюм, сказал он, тесен и пусть буренки пока плывут в одиночестве, а то мулы соседи слишком беспокойные.
Теперь всполошилась Апи. Она, до этого слушавшая совершенно спокойно, вдруг стала проявлять признаки нетерпения, а потом и вовсе вскочила и, перебив Вована, чего раньше никогда себе не позволяла, спросила:
Такты довез?
Конечно, ответил Вован изумленно и добавил. Попробуй тут не довези. Их уже выгрузили.