Аркашка по привычке решил проверить, нет ли чего подозрительного в шалаше. А когда он, пригнувшись, заглянул в низкую дверку, пасечник, подняв над головой улей, с силой грохнул им Аркашку по голове.
Тот рухнул на землю оглушённый.
Когда пришёл в себя и сунул руку в карман, то нагана там уже не обнаружил. А пчелы жужжали над ним, жалили в лицо. Обезумев от боли, ослеплённый, Аркашка заметался по пасеке. Он сбил несколько ульев, увеличив этим число жалящих его пчёл.
А старый пчеловод в это время настёгивал своих лошадёнок, торопясь угнать их подальше от растревоженной пасеки.
Вскоре на пасеку вместе с хозяином приехали из НовоТроицкой Митрий Заводнов, Петро Шелухин и чоновцы. Аркашкупоповича нашли в балке. Он лежал скрюченный, распухший, неузнаваемый. Не то он свернул себе шею, свалившись с обрыва, не то его насмерть зажалили пчелы.
Похоронили его тут же, в глухой балке, заросшей диким тёрном и бузиной.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
Когда гости ушли, он сказал жене:
Выйдем, Нюра, на часок в садок, поговорить требуется.
Они прошли в глубь сада. Митрий остановился возле старой, уже сбросившей листья груши и оперся спиной о её ствол. Светила полная луна. Нюра с удивлением смотрела на мужа, ждала, что он скажет.
Вот что, Нюра, сказал Митрий. Не склеилась у нас с тобою жизня. Так оно всё время получается як тебе сердцем тянусь, а ты к другому, сама знаешь к кому
Нюра опустила глаза.
Окрутили нас, сама знаешь, супротив твоей воли. Еще в старые времена говорили: «Насильно мил не будешь!» А теперь, при новых законах, тем более. Решил я, как есть я коммунист, не неволить тебя. Живи, как хочешь. Да и мне так легче будет Давай распростимся похорошему! Вот и все.
Митрий оттолкнулся от груши и, не оборачиваясь, пошёл к дому.
А Нюра осталась. Ее душили слезы.
«Вот ведь как получилось, думала она. И душевный Митя, и любил меня А сердце к нему не лежало и не лежит! А с Архипом у нас тоже,
видать, ничего не получится!»
Луна нырнула в тучку. Станицу залил густой мрак. Тоска захлестнула Нюру. Почти бессознательно она шагнула к перелазу. Куда и зачем шла, не отдавала себе отчёта. Она шла и шла Перед знакомым домиком остановилась, прижалась к забору. Из домика ктото вышел и растаял в темноте улицы. Нюра торопливо пошла следом. Услышав за собой шаги, Архип остановился, привычно протянул руку к кобуре. Нюра с разбегу налетела на него.
Эй, баба! Куда летишь окрикнул её Архип. Аа, это ты, Нюра? уже другим голосом спросил он. Что с тобой?
Она ухватилась за концы платка и никак не могла найти нужные слова.
Чего же ты молчишь, Нюра? Видать, не судьба нам вместе быть Не должны мы встречаться
Зачем ты так, Архипушка? с болью промолвила Нюра. А может, и судьба как раз Сегодня мы с Дмитрием расстались насовсем Сказал, не хочет поперёк моей любви стоять А ты уж и разлюбил, видно
Анюта! Архип рванул к себе Нюру и прижал к груди. Она услышала, как громко и часто стучит его сердце. Да я только и думаю о тебе, родная
Уехать нам надо, Архипушка! Еще тогда, много лет назад, я хотела уехать с тобой.
Архип не мог ничего ответить. Чтото сдавило ему горло, глаза застлали слезы, радостные и горькие.
Об авторе
Вся жизнь активного борца за Советскую власть, неутомимой труженицы, страстного краеведа Фёклы Васильевны Навозовой неразрывно связана с Кубанью. Дочь бедняка из станицы НовоТроицкой, она рано познала тяжёлый труд, унижения стародавнего казачьего жизненного уклада, низводившего женщину до положения бесправного существа.
В годы становления Советской власти молодая сельская учительница Ф. В. Навозова участвовала в отражении налётов белокулацких банд, агитировала за коллективную колхозную жизнь.
С ненасытной любознательностью и горячей любовью изучала Ф. В. Навозова историю, быт казачества, природу родной Кубани, радовалась расцвету её экономики и культуры в годы Советской власти.
Ее перу принадлежит книга «Краснодарский край» обширный историкокраеведческий и географический очерк. Продолжительное время работая директором Краснодарского краеведческого музея, Ф. В. Навозова обогатила его экспозиции рядом интересных материалов.
Настоящая книга плод многолетнего труда Ф. В. Навозовой. Преждевременная смерть помешала Фекле Васильевне закончить работу над романом. Завершил её кубанский писатель В. Л. Попов.