Нюра с возмущением пожала плечами.
Яшка нарочно не поехал через Козюлин мост. Он сделал большой крюк. Нюра, закутавшись в большую шерстяную шаль, сидела не шевелясь и больше ни о чём пе спрашивала. Время от времени она изпод шали заглядывала в лицо работника. Но тот хмурился и, причмокивая, погонял лошадь, скользившую по вязкой дороге.
К кошарам подъехали, когда начало темнеть. Яков принялся рассупонивать лошадь. Нюра спрыгнула с двуколки, вошла в половень. В печи тлели кизяки. В половне никого не было. Она подошла к печи, подбросила топлива.
И в это время сзади неё ктото кашлянул. Думая, что это Яков, Нюра не спеша обернулась.
И вдруг вскрикнула: освещённый красным светом разгоревшихся кизяков, перед ней стоял Архип.
Анюта!
Архипушка
Их словно кто подтолкнул друг к другу. Ласковые трепетные руки обхватили шею Архипа. И словно не было стольких лет разлуки, не было ни войны, ни пережитого горя.
Поздно вечером Архип сам подвёз Нюру к мосту через реку и долго обнимал её крепкими руками, никак не
решаясь расстаться.
За мостом в конце улицы забрехали собаки, смутно обрисовалась фигура идущего человека.
Нюра вырвалась из объятий и перебежала мост.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Полюбуйтесь, ночьто какая! Какая чудная ночь! патетически воскликнул именинник, выставив кудрявую голову из окна.
Аркаша, закрой, пожалуйста, окно, простудишься! тревожилась за сына толстая попадья.
К Аркадию подбежала сестра молоденькая Тоня. Она прижалась хорошенькой головкой к плечу брата и продекламировала:
Дышала ночь восторгом сладострастья
Аркадий подошёл к роялю и, взяв несколько аккордов, запел:
Истинно так и может случиться при той обстановке, которая создалась нынче. Кого из молодых людей не добили немцы, большевики добьют, со вздохом проговорил поп.
Участковый начальник поднял бокал и сердитым голосом возразил:
Ах, что вы, батюшка, так некстати похоронную запели! Господа, чокнемся! За победу над большевиками! Ура!
Зазвенели бокалы. Гости задвигали стульями
Яшкагармонист, работавший теперь у попа, спрятавшись за окном, разглядывал гостей. Потом, сердито сдвинув брови, ушёл в поповскую кухню. Там его поджидала стряпуха Катерина. Муж её погиб на фронте ещё в первый год войны. Вся станица знала, что Катерина «крутит любовь» с гармонистом Яшкой. Что спрашивать с вдовой солдатки, когда девчата сохнут без парней?
Стряпуха стрельнула на Якова чёрными, горячими глазами.
Чегойто грозен больно, Яша?! удивилась она. Брови сдвинуты, глаза углями сверкают прямо как есть енерал Скобелев, только что без бороды. Чего Зто с тобой?
Яков хмуро ковырял ножом пирог с капустой.
Понимаешь, Катерина, чуть сейчас кирпичиной в хозяйское окно не запустил. По станице сироты плачут, людей порют да вешают, а они именины справляют
Ну и что бы ты тем кирпичом исделал, Аника-воин? усмехнулась Катерина.
Яков только вздохнул. Но потом вдруг ухватил стряпуху за полные оголённые руки.
Катька, ты кто, кадетка аль большевичка?
А никто! Бабастряпуха, вот и все! Катерина вывернулась из Яшкиных рук. Такое спросит дурная башка!
Баба!.. Нет, Катерина, я не шучу, всерьёз спрашиваю: ты кто?
Вот пристал! Ну, нехай буду кадетка! Так что же оттого, улыбнулась стряпуха, иль кадетки горше?
Так, Катенька! Значится, с голубой кровью вместе, а я и не знал! А чего же ты попам стряпаешь? Раз кадетка, так иди с ними гулять, играть, плясать, большевикам погибель желать!
Катька, смеясь, отняла нож у Яшки и отрезала большой кусок пирога.
На, ешь, большевик, пока тебя кадеты самого не съели! Узнает Аркашка, что ты за птица, ейбогу, собственной рукой из ливорверта прихлопнет.
Так я ему и дамся!
Яшка вяло жевал пирог.
Аль невкусен? с обидой в голосе спросила Катерина.
Хто?
Да пирог.
Что пирог! Пирог ничего! Только вот аппетит бы поправить. Нет ли чего там у тебя в штофе? А то поглядел, как благородия пьют и самому захотелось. Яшка выжидательно поглядел на пузатый кухонный шкаф.
Ишь ты, кадетской водки захотел! Катерина выглянула во двор. Потом достала графинчик и налила Якову в жестяную кружку. На, хлебай!
Яшка медленными глотками осушил кружку:
Ну и хороша же царская! Тут ничего не скажешь!
Вот и разгулялись наши господа благородные! А уж будто светает, пора за кизяками сходить. Поможешь, Яков, наносить? А то тяжёлые, окаянные! ПО* просила Катерина, доставая изпод лавки крапивные чувалы.
А что за это будет?
Тогда увидим. Пошли, а то скоро затапливать.
Надевая тёплую кофту, Катерина весело подмигнула Яшке.
И все бы тебе, Яшка, блудить. Как кот тот мартовский. Женился бы, што ли, скорее, а то бродишь, пиликаешь на своей двухрядке, душу у девок выматываешь.
Яшка пожал плечами.
Нравилась ему Катерина. Но о женитьбе он не думал. Некуда было приводить жену: Яшка сам ютился у тётки в Хамселовке.
Ну, идём, что ли!