Значит, заходим.
Женщина, лежащая на коротком, довольно неудобном для ее роста диване, казалась очень бледной и очень старой. Лицо в морщинах, волосы свисают сосульками. И да, незнакомка была права, медальон, сжатый пальцами, как самое ценное сокровище мира, пульсировал и мерцал. Он уже почти вживил себя под кожу, в вены.
Она не сумела его вытащить, а мы пока даже не рисковали браться.
Ал, в глазах которого тоже отражалось зеленоватое свечение, поджал губы.
Знаешь,
что это?
Я пока лишь догадывалась.
Грехт-куриллис медальон мертвых. Вот скажи мне, где она его взяла, на каком запрещенном рынке?
Как он действует?
Дарит владелице лучшие в мире сны. Счастливые. Или псевдо-счастливые. Проблема лишь в том, что сны эти не прерываются, и человек умирает от истощения. Должно быть, она много за него заплатила, и я бы глотку порвал тому, кто его продал. Почти полная коллекция этих вещей хранится в сокровищнице Натра-Морха, и двери туда плотно закрыты.
До глотки продавца мы доберемся чуть позже, это ясно, а вот как быть с темной магией? Алана она не подпускала даже близко, ко мне присматривалась мутным неживым и настороженным глазом. На мою попытку вторжения отреагировала столь резко, что отшатнулись мы оба. Этот апатичный сгусток, находящийся в пассивном состоянии, как и тело, от которого он питался, вдруг выдал довольно мощный едкий поле-взрыв хорошо, что на нас по умолчанию стояли щиты. Зато вздрогнул старый пол и качнулись занавески.
Вот же дрянь. Я бы тоже не хотела тут ночевать.
Алан не отрывал взгляд от чужих скрюченных вокруг страшной игрушки пальцев.
Дело плохо. Магия не нашего порядка.
Такое случалось в одном случае из двадцати-тридцати. Действительно редко. И обычно мы справлялись самостоятельно, но Алан был прав дело дрянь. У этой женщины сил выживать осталось в лучшем случае часов на четыре-пять. Когда составлять действенный план, когда формировать идеи, способные помочь?
Темная магия на наше присутствие начинала реагировать все более агрессивно откровенно выталкивала за дверь, угрожая ускорить процессы в теле спящей жертвы.
Идем отсюда, стоило выйти наружу, запереть пока эту коричневую дверь, думать будем в конторе.
Я коснулась пальцев Алана, тот кивнул.
Глава 3
Хорошо, что мы не тронули его там.
Я привычно смотрела на дорогу, хотя за движением следил сейчас встроенный в мой мозг «автопилот», Ал созерцал собственные светящиеся руки. Напряженную работу его извилин выдавали нахмуренные брови и поджатые губы. В такие моменты его смазливые черты лица делались жесткими, мужественными я залюбовалась, но быстро вернулась к процессу «обезвреживания». Попробовала применить один спектральный скан, второй, третий чернота клубилась чернотой.
Бесполезно. Просто глухо.
Вот и у меня. Минус двадцатая степень минимум, вещь не нашего с тобой порядка. Давай в Бюро, зададим анализ слепка.
Я в очередной раз развернула черную спортивную машину с открытым верхом. Вздохнула, когда вспомнила Роберта, запахи, долетающие с гриля, качающиеся за забором травы.
Сейчас могли бы сидеть за столом, попивать пиво.
Угу. А утром эту даму уже мертвой обнаружила бы полиция. Делов-то. Можем и сейчас вернуться на ранчо.
Я не вернусь, он знал. Если нам в руки попадало дело, значит, мы могли его решить наша ответственность. Вот только решить как?
(Kerli- Alchemise)
Пятнадцатью минутами позже, прочитав выходные данные из анализатора, Алан хлопнул себя по колену:
Я знал! Я знал, блин Минус двадцать седьмая степень хуже некуда, мертвее тоже. Макса Денто мы даже вызвать не сможем
У нас в Бюро имелся специалист по работе с темной материей, но пока находился в другом измерении. Его, конечно, можно запросить, но переход займет сутки по местному линейному времени, и к моменту появления Макса женщина по имени Дора Коустар, лежащая на диване в доме по Лейнтон-драйв двадцать шесть, будет мертва.
Далее последовал долгий взгляд друг на друга тяжелый, молчаливый, где каждый из нас понимал: «Мы должны найти выход». Ибо любая проблема решаема, если её решать.
Ты думаешь о том же, о чем я? рубаха натянулась на внушительных бицепсах Ала, когда тот уперся руками в стол. О
том, что с подобной материей из тех, до кого мы можем дотянуться, работают только
Деймоны.
Это слово мы произнесли синхронно.
Вот к кому мне не хотелось сегодня идти, так это к ним. Деймоны занимались противоположными нашим делами. Мы спасали, они калечили. Очень темные сущности-люди, все мужчины (порой, как назло, очень красивые), они наказывали род человеческий за проступки и слабости разрывами на ткани души. Страх, одиночество, отчаяние, сочащиеся вовне, питали их силы, делали их тела совершенными, жизнь долгой, практически бесконечной. И я не просто недолюбливала, я их ненавидела, если смесь этого чувства с гневом могла походить на ледяной кровавый суп без кипящих пузырей на поверхности.
Они наши враги.
Есть выбор?
Мертвая Дора. Живая Дора, если попробовать.
Иди сам.
Мне именно этого и хотелось, чтобы шел Алан. Никогда в жизни я не перекладывала ни на кого ответственность, но в этот момент желала слить её с себя, как никогда быстро.