Разваливаясь на части, Кларисса обнимала Фабиана на земле, рыдая у него на плече из-за потери своего брата и его мужа. Я чувствовала их боль, как стрелу в своей груди, их горе было осязаемой вещью, которая витала в атмосфере.
Я взяла Эрика за руку, заставляя свой разум напрячься, когда повернулась
к нему, зная, что больше всего на свете ему сейчас нужна моя сила. Его лицо было стоическим, а выражение отстраненным. В его взгляде сквозила потеря, а между глаз образовалась складка, которая, как мне показалось, никогда не исчезнет.
Я обняла его, желая предложить ему нечто большее, чем просто утешение. Я хотела бы вернуть Майлза и Уоррена. Но их больше нет. И никто в мире не мог ничего сделать, чтобы исправить это. Потеря их причинила мне такую боль, какую я и представить себе не могла, но я изменилась, и этого уже нельзя было отрицать.
Эрик медленно приходил в себя в моих объятиях, положив руку мне на спину, но, несмотря на физическую близость, я чувствовала себя такой далекой от него, что не могла этого вынести.
Эрик, прошептала я, обхватив ладонью его щеку, и слезы навернулись у меня на глаза.
Я попыталась заставить его посмотреть на меня, но его взгляд был устремлен поверх моей головы в том направлении, куда ушли Магнар и Келли. Я не знала, что сказать. Было бессмысленно спрашивать, все ли с ним в порядке, когда я знала, что это не так. Он был сломлен. Ему было больно, и он скорбел. Но я не знала, как преодолеть его молчание.
Грузовик невнятно пробормотал он, затем отстранился от меня, направляясь к машине, стоявшей на холме. Я смотрела ему вслед, а слезы текли из моих глаз, бесполезно капая на потрескавшуюся землю у моих ног.
Я заметила, как Чикоа рылась в обломках, вытаскивая из-под камня разбитую рамку для фотографии. Она достала фотографию, бросив рамку на землю и сунула снимок в карман, сильно нахмурив брови.
Она перевела взгляд на дом, который все еще горел, мощное пламя поднималось к небу, пожирая ее пристанище. Дым, кровь и смерть разносились по ветру, окружая всех нас коконом отчаяния.
Все в порядке, пробормотал Фабиан Клариссе, успокаивающе поглаживая ее по спине.
Это не так, ничто и никогда больше не будет в порядке, прохрипела она, и Фабиан закрыл глаза, а на его лице ясно читалось горе.
Джулиус придвинулся ко мне, пристально глядя на двух Бельведеров, пока их боль наполняла воздух вокруг нас. Он взял меня за руку, сжимая. И этого было достаточно, чтобы мое сердце стало немного сильнее. Истребители и члены королевской семьи теперь были моей семьей. Я бы сделала все, что могла, чтобы попытаться успокоить их.
Как ты думаешь, Келли в безопасности с Магнаром? Я выдохнула, обращаясь к Джулиусу.
Я знала, что моя сестра никогда бы не прислушалась к моим предупреждениям, но Магнар умирал с голоду. Что, если он потеряет контроль рядом с ней? От этой мысли у меня скрутило живот от беспокойства.
Да, тихо сказал Джулиус. Никакое проклятие на Земле не может быть настолько сильным, чтобы заставить его причинить ей боль.
Я кивнула, острый комок встал у меня в горле, когда я подумала о том, через что, должно быть, пришлось пройти Магнару. Вся его жизнь была посвящена уничтожению вампиров. Презиранию их. Хотя он примирился с Эриком и его семьей, я сомневалась, что он смог бы примириться с тем, что его собственное тело было запятнано таким образом.
Я взглянула на Джулиуса, смахивая последние слезы. Его лицо было пепельного цвета, и я чувствовала, что тьма нависла над ним, как тень. Я обвила руками его шею, когда поняла, насколько сильно проклятие Магнара, должно быть, причиняло боль и ему тоже. Он крепко обнял меня, и его пульс застучал у меня в ушах, когда он прерывисто вздохнул.
Мы снимем проклятие, пообещала я, и он кивнул мне в плечо.
Это все, что сейчас имеет значение, прорычал он, отступая назад и оглядываясь, как будто надеялся увидеть приближающегося брата. Но его там не было.
Эрик спустил грузовик с холма, поставил его на стояночный тормоз и остался внутри, ожидая всех.
Ты должна пойти к нему, тихо сказал Джулиус, и мое сердце раскололось, когда я посмотрела в сторону машины.
Я не знаю, что я могу сказать, призналась я. Ему так больно Я боюсь, что сделаю только хуже.
Ты его жена, он захочет, чтобы ты была с ним. Даже если он этого не скажет, сказал Джулиус, нахмурив брови.
Я кивнула, вытирая влагу со щек, не желая сдаваться. Я должна была быть рядом с Эриком. Я просто хотела бы сделать что-нибудь более осязаемое, что бы помочь.
Я отошла от Джулиуса, и направилась к пассажирской стороне грузовика и открыла дверцу. Эрик не посмотрел на меня, когда я забралась внутрь и закрыла за собой дверь. Удар прозвучал оглушительно громко в тишине. У меня пересохло во рту, когда я потянулась через сиденья и положила ладонь на его руку.
Он был неподвижен, как статуя, его взгляд был устремлен на холм за лобовым стеклом. Казалось, он еще больше ушел в себя, и я не была уверена, что он полностью
осознавал, что я сижу рядом с ним.
Прости, прошептала я. Он покачал головой, но промолчал. Я бы сделала все, чтобы вернуть их.