Нет! Я закричала на него, дрыгая ногами сильнее, и желая, чтобы они унесли меня подальше от него. Но он быстро сокращал дистанцию, и стало ясно, что я не смогу его опередить.
Его руки схватили меня, и ярость поглотила меня. Я начала бить его, потеряв хватку на полке, когда он притянул меня к своему телу.
Прекрати, простонал он, но я не могла. Я была так зла. Так обижена, что он был готов заставить нас пройти через это.
Он обхватил ладонями мои щеки, заставляя посмотреть на него. Остановись, просто остановись, Монтана.
Я впала в отчаяние, по моим щекам потекли слезы. Не забирай его у меня, умоляла я, цепляясь за его плечи, когда доска уплыла вниз по реке, и у меня не было другого выбора, кроме как держаться за него.
Он поплыл со мной обратно к берегу, и я безвольно упала в его объятия, когда он решил мою судьбу. Мне придется смотреть, как они сражаются. Мне придется либо увидеть, как они убьют Эрика, либо как он убьет их. И ни один из вариантов не был приемлемым.
Мои ноги коснулись отмели, и я выпрямилась в ледяной воде, отталкиваясь от Джулиуса, но он поймал меня за руку. Я не могла смотреть на него, а он все пытался развернуть меня к себе. Я не хотела смотреть в лицо тому, что он собирался сказать. Я не хотела этого слышать.
Послушай меня, мягко сказал он, и я наконец нашла в себе силы поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Вода стекала по его нахмуренному лбу, а выражение его лица было растерянным. Эта битва между истребителями и вампирами не имеет никакого отношения к тебе и Келли. Мы сталкивались сотни раз мы созданы для того, чтобы убивать друг друга. Эта битва должна была произойти всегда, знала ты Эрика или нет.
Я стиснула зубы, изо всех сил пытаясь принять его слова.
Он продолжил: Я не хочу причинять тебе боль, Монтана, но это произойдет. Если не сегодня, то завтра, или на следующей неделе, или в следующем году. Битва и так откладывалось уже слишком долго. Так что сегодня такой же хороший день, как и любой другой, чтобы увидеть, как это произойдет.
Я высвободила свою руку из его, чувствуя, как между нами воздвигается стена. Но я видела, что обойти это было невозможно, и я приняла это, одновременно презирая. Я застряла здесь, а истребители собирались сразиться с Эриком и его братом, нравилось мне это или нет. И когда завтра снова взойдет солнце, мое сердце будет разбито вдребезги, так или иначе.
Ты мне небезразличен, прошептала я. Я не хочу, чтобы ты думал, что Эрик единственный, кого я пытаюсь спасти. Но если он умрет, в моем сердце больше не будет места для тебя.
Мои слова, казалось, тяжелым грузом навалились на него. Я бы хотел, чтобы все было по-другому.
Я тоже, натянуто сказала я, устремив взгляд на статую, когда направилась обратно на сушу. Холод больше был неважен. Я слишком оцепенела, чтобы почувствовать его.
Солнце уже описывало дугу
в небе, приближаясь к горизонту. Время ускользало слишком быстро, как будто дню не терпелось уступить место сумеркам. И в тот момент, когда это произойдет, взойдет око луны, чтобы увидеть, как наши судьбы будут написаны кровью.
С
олнце садилось все ниже, и у меня внутри все сжалось, пока я наблюдала, как оно опускается к горизонту. Я сидела под статуей, и мой взгляд не раз обращался к закату над рекой.
Магнар и Джулиус спарринговали, но я к ним не присоединилась. Я чувствовала, как Фабиан приближается ко мне, как будто недостающая часть моей души тоже путешествовала с ним. Я теребила мамино кольцо, жалея, что не могу надеть его, чтобы отгородиться от той части меня, которой он был не безразличен. Я не хотела думать о цвете его глаз или надеяться, что он прибудет раньше, чем ожидалось.
Магнар рассмеялся, шлепнув Джулиуса по заднице, и я сосредоточила свое внимание на них.
Джулиус вскочил на ноги, а Магнар напряг мышцы, оставаясь на месте, и принял удар на себя, когда они столкнулись. Земля задрожала от силы, с которой они ударились друг о друга, и мои губы приоткрылись от изумления, когда они задвигались так быстро, что за ними было трудно уследить.
А что, если я предложу уйти с Эриком, когда он придет? Спросила Монтана, когда, наконец, перестала расхаживать и села рядом со мной.
Истребители настояли, чтобы мы оставались в пределах их видимости, и она бушевала по этому поводу весь день. Мой собственный гнев начал угасать, и надо мной нависло тяжелое чувство принятия. Магнар и Джулиус долго ждали этого боя. Ничто из того, что мы бы сказали, не повлияло бы на них сейчас.
Как только истребители увидят его, они не отпустят его без боя, тихо ответила я, зная, что это не то, что она хотела услышать.
Тогда что, если я смогу убедить Эрика обсудить пророчество до того, как дело дойдет до боя? с надеждой предложила она, и я могла сказать, что альтернатива приводила ее в ужас. Если они не смогут найти какую-то золотую середину, какой бы шаткой она ни была, было очевидно, что все это закончится насилием.
Честно? Я не думаю, что истребителей волнует пророчество. Они хотят справедливости для своего отца. Я достаточно хорошо понимаю это чувство. Я начала грызть ноготь на большом пальце, потом перестала. Старая привычка раздражала меня, и я не хотела продолжать делать это каждый раз, когда меня что-то беспокоило.