Дядя Платон открыл было рот, чтобы возразить. Да встряла я, из ужасной раны потекла свежая струйка крови с зеленоватым блеском. Опять яд!
Скажите Стеше, пускай принесет мне инструменты и заживляющие отвары! Спирт, мыло и побольше чистых повязок! Быстрее, дядя Платон! Быстрее!
Потянувшись к своим волосам, я быстро потуже смастерила
пучок на затылке. Гребнем, сжав на одном месте, и набросила платок на голову, крепко завязав концы на лбу.
Задрав рубаху мужика по выше, взглянула снова на рану.
Как он еще дышит, непонятно?
Но богам лучше знать.
Вскоре в шатер заглянула Стеша, держа в руках поднос с инструментами и отварами. Испуганно распахнув глаза при виде раненого и его побратима, девушка испуганно округлила глаза. Всучила мне поднос и уже собралась делать ноги.
Но оставаться один на один с раненым я не только не хотела, но и не могла. Оттого и голос повысила, да посуровела во взгляде, чтобы не вздумала убежать.
Стеша, опали огнем ножницы и щипцы! Быстро.
Поджав губы, девушка подхватила инструменты и побежала к прикрытому костру по середине шатра.
Аккуратно коснулась раны. Надо бы вытащить стрелу, но как? Если просто потяну за наконечник, порву волокна и хлынет кровь.
Разве что только
Схватившись за разорванный край рубахи, я что есть силы потянула руками в стороны. С тихим треском ткань поддалась моему напору и разошлась по швам, обнажая широкую и загорелую грудь воина.
Мелкие шрамы и белесые полосы украшали мужской торс, намекая на героическое прошлое солдата. Сглотнув, я снова вернулась к ране. Намочила край ткани и тщательно вытерла испачканную кожу.
Схватилась рукой за деревянную часть стрелы, попробовала разломать, как делала обычно, раз двадцать в день у раненых солдат. Но нет, сколько бы я ни старалась, переломать ее не вышло.
Дай я.
Громко фыркнул светловолосый воин рядом, и вроде недовольно молвил. Только аккуратно меня за плечи обхватил и в сторону подвинул. Как пушинку, честное слово!
Одной своей широкой ладонью он накрыл плоть вокруг раны, а второй схватился за стрелу. Щелчок, и она надломилась надвое под силой его пальцев.
Какая же у него силища!
Раненный дернулся от боли, тихо зашипел, и я быстро поспешила к нему. Ощупала лоб и недовольно поморщилась, ощутив под пальцами сухую, горячую кожу.
Смочила тряпку в самогоне и снова протерла место раны. Это хорошо, что он не в сознании, не ведает, что творится вокруг. Не чует боли.
Ну где же ты, Стешка Мысленно я уже присмотрелась, как и откуда начну вытаскивать стрелу.
Мужчина снова дернулся, словно в лихорадке. И я задумалась. Не дать ли ему дурман, если проснется от боли, не удержим на месте. Дергаться начнет, себе хуже сделает.
Снова нащупала лоб, аккуратно спустилась ладонью вниз по щекам и шее. Горячий, как печка!
Уже собралась убрать руку, дабы взяться за тряпку и протереть его, как неожиданно крепкие пальцы перехватили мою ладонь и потянули с силой к себе.
Ах
Только и успела я тихо выдохнуть, как наткнулась на серые глаза. Зрачок был расширен, а серая гладь вокруг растягивалась, будто пеплом на воде. Удивительные глаза. Звериные. Там столько силы, свободы и ярости, что впору трусливо сбежать.
Но никто меня не отпустил. Мужчина потянул меня к себе сильнее, пока я грудью не упала на его торс.
Ну, здравствуй, душенька, пришла меня забрать?
Прохрипел мужчина сухими губами, жадным, помутневшим взглядом высматривая меня.
Лебединка ты какая нежная и мягкая, второй рукой незнакомец очертил мой подбородок и накрутил на палец выбившуюся из-под платка серебристую прядь волос. Точно лебедь белая, красивая, тонкая. Видишь, брат, какую красавицу боги отправили за мной, да бы в Славь провести?
Отпусти завертелась я, да только нисколичко не отодвинулась. Крепкий, как медведь, сжал лапищами и не отпускает. И не важно, что своей кровью орошил весь шатер!
Кто же он?
Ну тихо ты, тихо по доброму фыркнул черноволосый. Дай потискать себя, пока в плоти я и в крови.
Брат, она не вестник смерти. А живая. светловолосый мужчина подошел к нам, но не спешил мне помогать. Замер в шаге от кровати и круглыми глазами следил за своим собратом. Целительница.
Не успел незнакомец задать вопрос, потянувшись пальцами к ране, я надавила на воспаленную плоть.
Арррр!!!!!! Сучье племя!!!
Рявкнул он, расслабив руки, и я тут же вынырнула из его объятий. Поправила платье на груди, тяжело дыша. Понимая, что в шатре, кажется, только мы втроем. Воевода и ратник ушли. Да и Стешки тоже след простыл.
Ты чего творишь, девка
Рявкнул черноволосый, недобро глянув на меня. Но и я была на взводе. Уж многое он себе позволил и сделать, и сказать для умирающего.
Его очи пылали гневом, и будь он сейчас не раненым на шкуре, мне бы сейчас было не здравить.
Но он кровоточил, а я была целительницей. Вокруг была война. Люди умирали. И я понимала, что завтра, вероятнее всего, мы и не встретимся.
Лежи смирно и не дергайся. холодно припечатала, стараясь не робеть под яростным серым взглядом. Сейчас будем стрелу доставать.
Вацлав?
Тихо зарычал он на светловолосого рядом с собой, не сводя с меня жутких звериных очей.