Гладстон выяснил у своего верного друга и соратника Эдварда Гамильтона, что из знатных господ на сафари сейчас только герцог Карлайлз, что у него давняя многолетняя связь с куртизанкой по имени Арабелла Лерой и что у них есть дочь, которую никто никогда не видел. «Что
ж, злорадно подумал Гладстон, пришло время призвать герцога и ему подобных к ответу. Пусть пожинают то, что посеяли».
Вивьен еле досидела до конца представления. Ей все время казалось, что вот-вот явится Гладстон с отрядом констеблей и публично обвинит Лоуренса во всех смертных грехах.
Занавес наконец опустился, и Лоуренс, не говоря ни слова, вывел Вивьен на улицу. Лишь в карете ее паника немного утихла, и она смогла рассуждать здраво. Не стоит говорить Лоуренсу о ее встрече с премьер-министром, это не принесет ему никакой пользы, но только вызовет массу неприятных вопросов.
Всю дорогу Лоуренс молчал, и лишь когда карета въехала на Итон-сквер, молча взял руку Вивьен в свою и серьезно сказал:
Мы больше никогда этого не сделаем.
Да-да, горячо закивала Вивьен. Это было невыносимо. Они так пялились на меня.
Лоуренс был с ней абсолютно согласен. Его приятели вели себя в высшей степени неприлично. Они смотрели на Вивьен словно голодные псы на кусок мяса. А эти заговорщические перемигивания и намеки! Нет, будь он проклят, если еще хоть раз повезет Вивьен в общественное место. Лучше уж провести три часа в компании Арабеллы и ее товарок, чем терпеть эту пытку.
В карете было темно, и Лоуренс не мог видеть лица спутницы, но знал, что оно печально. К сожалению, вечер прошел совсем не так, как они рассчитывали. Лоуренс понял, что среди его друзей действительно нет ни одного, достойного стать мужем Вивьен такой красивой, умной и такой желанной. Да существует ли вообще человек, способный понять и оценить ее по достоинству?
Мысли Лоуренса все бежали и бежали по кругу, и круг, постепенно сужаясь, превратился в одну точку. Результат, к которому Лоуренс пришел в своих раздумьях, оказался пугающим: замужество не для Вивьен Лерой.
Они подъехали к дому номер двадцать один, и карета остановилась. Лоуренс проводил Вивьен до порога и, когда дверь за ней захлопнулась, он уже точно знал, как ему следует поступить. Единственный выход из создавшегося положения это действительно сделать ее своей любовницей.
На следующий день Лоуренс заехал за Вивьен не в карете, как обычно, а верхом. Еще одну лошадь он вел на привязи. Они собирались отправиться в Гайд-парк. Стояла чудесная погода, и верховая прогулка была как нельзя кстати.
Вивьен была неплохой наездницей и любила верховую езду. Сидя на лошади, она словно сливалась с этим сильным красивым животным, тягостные мысли уходили прочь, и девушка чувствовала себя поистине счастливой и свободной.
Они выехали на Ротен Роу, которая в это время дня была совершенно пустынна, затем спустились к извилистому озеру, называемому Серпантином. По дороге их дважды останавливали приятели Лоуренса: один наследник крупного торгового предприятия, другой дипломат. Лоуренс привычно представил им Вивьен как свою кузину, оба джентльмена выразили надежду на продолжение знакомства. И один, и второй были приятными молодыми людьми, любезными и воспитанными, но, вежливо улыбаясь им, Вивьен чувствовала в своем сердце какую-то странную пустоту. Перспектива прожить с одним из них бок о бок всю жизнь ее совсем не привлекала. Она сама не понимала, что с ней происходит, но эти знакомства почему-то нагнали на нее тоску, верховая прогулка больше не радовала, настроение было испорчено на весь день.
Лоуренс заметил, что Вивьен подавлена, но его это скорее радовало, нежели огорчало. Отнесись она к его приятелям более благосклонно, это означало бы, что он ошибся в своих выводах. А так что ж, значит, все верно, и его планы на сегодняшний вечер остаются прежними.
После прогулки они вернули лошадей в конюшню, и Лоуренс предложил заехать в ресторан «Монмартр». Там он провел ее через боковые двери наверх, в отдельный кабинет. Вивьен застыла в дверях: комната в точности повторяла ту, в которую Лоуренс привел ее в ночь знакомства. Стол был накрыт на двоих, а в центре его стояла ваза со свежими розами. Глядя на розы, девушка ощутила странное стеснение в груди. Она подошла к окну и выглянула на улицу. За узорчатым забором виднелся парк.
Это Грин-парк, пояснил Лоуренс, приблизившись к ней.
Его рука легла на ее плечо. Вивьен почувствовала, что слабеет, и схватилась за подоконник. Боже, какой он нежный, близкий, какой восхитительный Вивьен затаила дыхание. Словно прочтя ее мысли, Лоуренс отошел.
Я снял кабинет на весь вечер, сказал он. Может, нам перекусить? Здесь, конечно, не так шикарно, как в «Небесах», но кухня очень приличная, завсегдатаи тут именно едят, и ничего более.
«А ведь я о нем совсем ничего не знаю», внезапно подумала Вивьен. Они столько времени провели вместе, а она не знает, что он любит есть, как проводит
время, понятия не имеет, где он живет, есть ли у него братья и сестры.
Расскажи мне о себе, Лоуренс Сент-Джеймс, попросила она, когда они сели за стол. Расскажи о своей семье, где ты учился, куда ездил отдыхать.