Клэр подняла голову и устало выдохнула.
Я никогда ничего не воровала и не собираюсь, всё, что она позволила себе объяснить.
Она старалась отогнать нахлынувшее чувство несправедливости, трудно, когда весь мир против тебя и лишь ты знаешь, что прав. Она уговаривала себя, что не она первая, не она последняя, так было всегда, но однажды всё встанет на свои места, ну, а сейчас нужно стойко нести свой крест.
Тогда какого чёрта ты забыла у меня дома?! почти в полный голос прорычал Ноктис.
Клэр пробрал озноб, она до боли в переносице зажмурилась, пытаясь найти выход. Говорить она не хотела, она просто не умела рассказывать подобные вещи другим, это словно жаловаться на свою жизнь. А Лайтнинг не умела ныть. Но и молчать сейчас было бы уже глупым, Клэр должна была хоть что-то сказать:
Спасаю вашу проклятую семейку.
Ноктис застыл на мгновение. Она не могла говорить правду, просто пыталась вывернуться, соврав ему.
Резкий шум, и свет фонаря резанул глаза, Ноктис не был к этому готов, в отличие от Лайтнинг. Та наконец вырвалась из его рук и выскользнула в окно.
Ноктис от досады сбил дыхание, прикрываясь от слепящих фонарей рукой, он готов был всё возненавидеть.
Уберите оружие! Это сын хозяина, приказал знакомый жёсткий голос.
Кор с двумя охранниками стояли в дверях.
В дом кто-то проник, ты его не видел? спросил Леонес Ноктиса.
Каэлум опустил руки. Заметив у охраны настоящие оружие, он напрягся. Это уже было куда реальней, чем угрозы сдать дуру в полицию. Ноктис не сомневался, что люди отца будут стрелять раньше, чем что-либо выяснят. Таковы были их методы.
Его молчание и бледность любой мог принять за надменную холодность и презрение. Он удержал свой язык от каких-либо слов о девчонке, но взгляд не смог. Кор по движению головы Ноктиса увидел, как ветер играет со шторами открытого окна.
Нарушитель вышел наружу со стороны малой гостиной, сообщил он в рацию.
Что происходит? спросил глухой и раскатистый голос,
заставивший всех в гостиной выпрямиться.
Ноктис узнал отца, и все его мысли что-либо сделать прекратить эту охоту с настоящим оружием на глупую девчонку умерли в зародыше. Он знал, что не может приказывать охране при отце. А тот будет жесток с тем, кто нарушил его границы.
В дом кто-то проник, сейчас он в парке, мы пытаемся его поймать, отчитался Кор.
Регис промолчал, лишь кинул приказ:
Уведите моего сына наверх.
Ноктис, съедаемый обидой за обращение с собой как с мальчишкой, стиснул зубы. Конечно, отец не желал впутывать в эти дела ребёнка, вот только Ноктис давно не ребёнок. Он немного резко отдернулся от руки, стремящейся к его плечу, когда охранник попытался его направить. Ноктис самостоятельно мог найти дорогу в этом доме.
Он почти дошел до лестницы, когда фонарик плетущегося сзади «шкафа» мазанул по кровавому пятну в центральном холле. Ноктис задержал дыхание, не сразу сообразив, что это просто надпись, сделанная алой краской.
«Берегись, Каэлум» гласила она.
Чёрт, всё-таки ушёл от нас, сучий потрох, Кор, зайдя в холл, по-чёрному выругался, не заметив, что сын хозяина всё ещё внизу. Он поспешно попытался исправиться. Прости.
Подойдя на пару шагов ближе, Кор рассмотрел надпись, над которой стоял их «принц». Леонес скрипнул массивной челюстью, такое послание кого угодно заставит стоять столбом. Он с кислой миной обратился к Ноктису:
Ты рассмотрел того урода?
Ноктис, не отрывая глаз от надписи, ответил:
Нет.
========== 3. Потерянный сон ==========
Так, значит, ты ничего не видел? спросил детектив. С кончика сигареты, которую он держал в руках, свисал пепел, и мужчина украдкой стряхивал его на персидский ковёр.
Ноктис в своём утреннем одеянии смотрел на этого неприятного человека, щуря глаза сигаретный дым щекотал нервы.
Детектив явно не спал сегодня, и вряд ли причиной стали преступники, скорее всего, он всю ночь преследовал бутылку виски. Впрочем, не Ноктису осуждать кого-то за синяки под глазами. Каэлум-младший так и не уснул сегодня, и теперь напоминание о событиях этой ночи вызывало болезненное раздражение.
Нет, сообщил Каэлум. Тон мальчишки, слишком резкий, обжигал.
Детектив Перши скверно ухмыльнулся и, отыскав на низком столике бронзовое блюдце с прорезями под сигареты, вкрутил окурок в пепельницу. Он заново обвёл взглядом место преступления: всё аккуратно, чин по чину. Нескромный интерьер самого богатого дома этого района и, как мозоль на нежном месте уродливая алая надпись наподобие тех, что выводит местная шпана на стенах, и ничего не тронуто, не украдено.
«Бред какой-то»
Перши перевёл глаза на мальчишку «принц», единственный наследник всех богатств Каэлума. Высокий и худой, чёрная футболка, украшенная черепами, руки в карманах и кислая мина на лице осуждение, презрение, ненависть.
Знал он таких эксперт жизни, даже не попробовавший её на вкус. Юный максималист, слишком самоуверенный и наглый, как все в его возрасте. Старшие ему не указ, потому что он знает о своём превосходстве. А превосходство мальчишки лишь в том, что он не совершал ошибок взрослых пока что. Дай волю, эти сосунки окунутся в мир старших, жадно и без разбору хватаясь за пороки, которые они так осуждают, да ещё и с ожесточением будут грызть чужие шеи. Ни у кого другого так не развито ощущении своей правоты.