Немного что? мой голос был высоким.
Немного возбуждаются, сказал он, и на этот раз за его словами последовала самодовольная улыбка. По крайней мере, так было с Лаурой.
Я подошла и открыла дверь, моя челюсть была так напряжена, что мне приходилось выдавливать каждое слово.
Я могу заверить тебя, что порка меня не возбудит. Я хочу, чтобы ты убрался из этой комнаты, сейчас же!
Хорошо, но если рука Арчера начнет делать что-то еще, кроме как шлепать тебя, просто крикни мне, сказал Магни через плечо и со смешком вышел из комнаты.
Сделав глубокий вдох, я повернулась лицом к своему будущему обидчику.
Ладно, ты, большая скотина, давай покончим с этим.
Арчер откинул назад свои темные волосы и сделал жест в сторону стола.
Я готов, когда бы ты ни была готова.
Проходя мимо него, я остановилась и подняла лицо, чтобы посмотреть на него.
Я не могу поверить, что ты мне действительно понравился, когда я впервые встретила тебя. Поскольку ты был так добр и интересовался нашими обычаями, я, честно говоря, думала, что все те истории, которые я слышала о мужчинах Севера, были преувеличены и ошибочны. Помнишь, как ты водил меня смотреть на светлячков?
Я помню, тихо сказал он. Я помню все, что произошло той ночью.
Тогда как ты можешь ударить меня?
Это был твой выбор, не мой.
Но мы целовались той ночью,
напомнила я ему, надеясь, что это как-то смягчит его и заставит забыть об этой глупой истории с поркой.
Этого я тоже не забыл, сказал он, и улыбка тронула его губы. Но это ничего не меняет, Кайя.
Ты же не собираешься на самом деле отшлепать меня, правда? К этому времени мой голос нервно дрожал.
Он наклонился, и на мгновение я подумала, что он собирается поцеловать меня, когда его лицо оказалось так близко к моему, что его губы оказались прямо над моими.
Да, и если Магни прав, тебе это может понравиться. Пока он говорил тихим шепотом, его рука начала задирать мое платье, и он рывком развернул меня, подводя к столу и наклоняя меня.
Я позволила ему, думая, что, возможно, если бы я могла превратить это во что-то чувственное, Арчер не был бы жесток со мной.
Это было наивно с моей стороны.
Первое, что я почувствовала, была его рука, толкающая меня вниз по столу. Затем его рука скользнула вниз, чтобы задрать мое платье еще выше, обнажая мои загорелые ноги и белые трусики. Я ахнула, когда его рука скользнула по моему заду, как будто измеряя, куда он хотел нанести удар.
Ты готова? спросил он низким голосом.
Я крепче ухватилась за стол и приготовилась к первой в своей жизни порке, слегка кивнув.
Шлеп!
Боль, пронзившая меня, ощущалась как ожог на спине, и заставила меня вжаться в стол, как будто я могла протиснуться сквозь него и использовать его как щит против примата позади меня. Неудивительно, что Скай так кричала.
Шлеп. Шлеп. Шлеп.
Зная, что Скай будет вдвойне больно, если она услышит мой крик, я только захныкала. Она уже достаточно настрадалась.
Шлеп. Шлеп. Шлеп.
Я считала в уме: семь, восемь, девять, десять. С каждым ударом я ненавидела Арчера все больше.
Скай получила семь ударов, так что ты получишь последние восемнадцать, сказал он и сосчитал вслух: Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать.
Слезы навернулись у меня на глаза, кровь быстро побежала по венам, и я обернулась, чтобы он увидел мое возмущение.
Но внимание Арчера было сосредоточено только на моей спине, когда он снова взмахнул рукой.
Пятнадцать, шестнадцать, сосчитал он и, наконец, поднял глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. Осталось только два.
Каждое нервное окончание в моем теле было в огне, и тепло распространилось от моей горящей спины и вниз между ног, возвращая мне слова Магни. Возможно ли быть одновременно возбужденной и разъяренной? Первый удар был болезненным шоком для моей нервной системы, но либо Арчер бил уже не так сильно, либо мой мозг вырабатывал химические вещества, превращающие боль в извращенный вид удовольствия.
Я никогда не видела Арчера таким: пот на его лбу, возбуждение в его глазах и выражение чистой решимости на его лице. Это была его расплата за все наши дискуссии, которые приводили его в ярость, и за все те случаи, когда Магни причинял ему боль из-за меня.
Да, Арчер определенно наслаждался этим, и маленькая извращенная часть меня тоже. Я никогда в жизни не была подчинена мужчине, да и не хотела этого. Вот почему меня так сбивало с толку то, что под болью и унижением во мне бурлило сексуальное возбуждение.
«Я больна, подумала я про себя. Я действительно больна».
Семнадцать, сосчитал он, и затем прозвучал последний хлопок. Восемнадцать, выдохнул он.
По какой-то причине я не пошевелилась. Мое тело и мозг больше не казались связанными, и все внутри меня находилось в конфликте. Я не была какой-то послушной и слабой женщиной сотни лет назад, когда женщины обычно подчинялись господству мужчин. Сама мысль об этом беспокоила меня.
Так почему же все у меня под пупком расплавилось, заставляя меня бояться, что я не смогу стоять на ногах, если встану? Почему у меня между ног пульсировало жужжание?
Вместо того, чтобы убрать руку, Арчер начал поглаживать меня сзади.